Выходим по одному если что мы геологи откуда фраза
Если что уходим по одному байка
-«Если что, расходимся по одному.
Если нас спросят – мы геологи..»
Никита Михалков
( Конечно эта фраза взята из кинофильма..)
И не знаешь от чего спасаться и уберечься. То ли дома поплывут как корабли по океану, парус поставить на дом и дом поплывет.. сначала по реке потом и до океана до самого ледовитого, до того самого.. Или от дыма спасаться.. Он до Урала уже дошел.. И когда такое было. Вопрос на засыпку..
«Если что.. Заходите в гости..»
….
***
Недавно, то есть давно, у нас в стране, активно сыпали мусор, кто где и как попало, и где придется.. Сыпали с самого дня образования СССР.
Досыпались, да так, что мусор стал выделять ядовитые газы и токсические вещества..
И в некоторых городах жизнь стала невозможной..
«Если что, расходимся по одному..»..
***
Недавно, на днях, погода явно испортилась. Зарядили дожди. И мои заросли малины на даче, с огромными сплошными небывалыми зачатками алых ягод. Они стали покрываться серыми плесневелыми комочками.. и урожай лета 2019-го года, к сожалению, образно говоря, накрылся большим медным тазиком..
Плесень же, очень и очень возрадовалась такому событию..
Я же, со временем, под шум дождя, несколько успокоился.. И сказал : «Что не происходит в этом мире – то все к лучшему..» Не было ягод раньше, и ныне ягод не будет.. Проживем и без малины..
Если что, то три литра варенья, всегда можно прикупить на рынке.. Ничего трагичного в этом ненастье нет.. Иногда и дождику надо пролиться на землю.. Так угодно великому провидению..
..«Если что, нас здесь не было.. И вы нас не видели..».
***
Вот и пришло время икс.. Здоровье немного испортилось.. Заболела коленка моя, левая..
Отзывается тупой болью, и ноет и ноет зараза.. Будь она неладна..
К вечеру она решительно требует покоя и релаксации.. Вероятно, связка около мениска пострадала.. Вероятно, когда то она, моя левая коленка выздоровеет, и я вновь буду весело дрыгать ею при ходьбе.. Буду весело покорять длинные километры земных дорог..
А так, сижу и смотрю, подняв, водрузив на возвышение свою драгоценную незабвенную левую коленку.. Моей правой ничего не делается.. Потому как она из титанового сплава сделана.. И руке моей левой ничего не делается. Она из алюминиевого сплава изготовлена.. И мозгам моим ничего не делается.. Они из диодов и микропроцессоров и из чипов сделаны. Даже мигрени не бывает в извилинах..
Теперь она у меня и болит.. Но хватит жаловаться на жизнь.. Грех жаловаться. Кому сейчас легко на свете живется.. Даже и у роботов иногда коленки со скрипом..
Один товарищ с прической рыжего цвета поспособствовал однажды приватизации. И за гроши были распроданы акции многих предприятий. Хозяевами стали товарищи буржуи из США, из Англии, из Франции, из Германии..
Наши не имеют на них контрольного пакета..
Они уже, оказывается не наши.. Увы.. К сожалению.. Разбазарили добро народное.. Строили, строили и наконец то построили.. И затем побыстрому, шустренько все продали.. И теперь многие бренды наших русских изделий под властью иностранных фирм и корпораций.. Далеко протянулись жадные щупальцы заокеанского спрута «Капитала» буржуинов..
Но мы не ропщем. Живем и не тужим.. Иногда даже песни народные русские поем.. Все красиво и нормально у нас.. Перетерпим-с..
«..И если что, вы нас не видели..
Нас здесь не бывало..
Мы отсутствовали..»
***
..Продолжаю печатать текст..
Пока дождь за окном – надо успевать печатать..
«И если что, вы меня не знаете..
Я просто проходил мимо.
Я здесь как прохожий..
Я здесь случайно..
Случайно в этой короткой и смешной жизни..» …
..Недавно у меня состоялся приватный разговор.. С продавщицей в буфете. Женщина немного полненькая. Размер груди номер шесть..
Сначала ее груди из –за угла, а потом она сама появляется.. Ну выдающиеся груди. Не обхватишь и двумя ладонями.. Вероятно, даже седьмой или восьмой размерчик..
Жить в итоге можно, но осторожно..
Так вот, мы поговорили, так слегка на пять минуток.. Она спросила я ответил. Я спросил она ответила. Вот и все на этом. Улыбнулись – разошлись..
Она спросила – Где живешь? Я ответил: – снимаю комнату. _- Сколько плотишь?, – Семь пятьсот..
Она посмотрела на меня искоса, уже другим, уже более внимательным взглядом, более загадочным взглядом, более очаровательным и заинтересованным, из под длинных ресниц..
— Ого! Да, вы завидный жених!! Кстати. Я одна живу.. Если что, заходите в гости..
..
Вот так и живем.. Иногда смешно живем, иногда и не очень.. Иногда с юмором а иногда и с грустью, а иногда и с огромным размером грудей..
И хорошо бы, кто их хоть иногда массировал..
Да некому. Увы. Жизнь такая.
Жизнь измеряется не размером груди, и не количеством денег на счете. Жизнь измеряется количеством юмора и широтой и чистотой помыслов….
…
..Если что, я вам всего этого не говорил..
И всего этого не было, если что..
И мы с вами не встречались в этой жизни..
***
Я впервые услышала эту фразу в онлайн-трансляции выпуска авторской программы «Бесогон ТВ» Никиты Михалкова, в которой он обсуждал политическую ситуацию в стране, гражданское общество, сравнивал западные фильмы и российский фильм Юрия Быкова «Спящие», который так поносили «демократы» на Эхо Москвы, выпуск назывался «Пернатые сенаторы». Этой фразой заканчивается выпуск.
Фраза о которой идет речь в данном вопросе известна благодаря известному режиссеру Никиты Михалкова. Он эту фразу указал в одном из своих дневников. А сама фраза принадлежит одному мичману, который служил с Михалковым.
Эту фразу прославил известный режиссер Никита Михаков, причем сдела это навека, так как опубликовал ее в своей книге «Мои дневники», а книги, умеют хранить память. Там по его описаниям ее говорил мичман, на флоте где он служил.
Фразу произнес мичман Криворучко, а в народные массы для нас донес ее Никита Сергеевич Михалков в программе «Бесогон ТВ».
Всем известный кинорежиссёр Никита Сергеевич Михалков занимается не только режиссурой и съёмками кинофильмов, но также как и многие талантливые люди пишет и публикует книги.
Эту фразу можно найти в книге, автором которой является известный режиссер и актер Никита Михалков («Сибирский цирюльник», «Родня»). Никита Сергеевич написал ни одну книгу, одна из них называется «Мои дневники». В этой книге Михалков вспоминает в том числе годы своей службы, а служил он в военно-морском флоте. Эта фраза принадлежит мичману.
Подобную фразу использовал мичман (прапорщик в сухопутных войсках) в годы службы Никиты Михалкова (актёр, режиссер) на флоте.
Фраза довольно смешная, применить можно в различных ситуациях, «геологи» в данном случае собирательный образ что-то вроде «это не мы», «я это не я» и.т.п.
Фраза «Уходим по одному, если что, мы геологи» записана со слов мичмана Криворучко и опубликована в книге Михалкова «Мои дневники, 1972-1993». Книга является автобиографическим произведением и содержит сборник флотских и армейских высказываний.
Эта фраза также прозвучала в одном из выпусков программы Н.Михалкова «Бесогон».
Режисер Никита Михалков. Он прославил эту фразу еще в то время, когда служил на флоте. В самой же книге, а точнее Дневнике Михалкова, фразу » Уходим по одному, если что, мы геологи» произнес мичман Криворучко. И с тех пор, она у многих звинит в голове.
сваливаем отсюда по одному, друг друга мы не знаем.
Ваш вопрос напомнил мне стихотворение Е. Евтушенко «Допотопство». Привожу его фрагмент.
Картину такую – дамы (и джентльмена тоже) с самодельными ожерельями из рулонов туалетной бумаги – видеть приходилась на закате Советской власти, то есть в годы восьмидесятые, во второй их половине, во всяком случае у нас, в Алма-Ате, прежней столице КазССР. Допускаю, что москвичи и даже петербуржцы (тогдашние ленинградцы) могли познакомиться с бумагой туалетной намного раньше, возможно (и даже скорее всего), элита общества была с таковой знакома тоже намного раньше, если не на всём протяжении существования нашего «нерушимого» Союза. Но я из простой рабочей семьи, школа, где я училась, располагалась на городской окраине, в рабочем квартале – мои друзья и одноклассники высоким происхождением тоже не отличались. Так что альтернатива такой бумаге сопровождала нас, как и большинство населения страны, с рождения на протяжении длительного времени.
Я впервые о бумаге туалетной услышала в 14 лет, в 1968 году. Родителям тогда удалось съездить в гости к папиной сестре в Вену (папа там же родился, но война и некоторые иные обстоятельства разбросали семью по разным странам). Вернувшись, мама рассказывала, как моя тётя раз в неделю заказывает по телефону много чего, включая и бумагу туалетную, что всё заказанное ей ПРИВОЗЯТ на дом. Реакция у нас на сие сообщение оказалась самой обычной, советской: буржуи с жиру бесятся, придумали какую-то специальную бумагу, когда можно жить и без неё. А такое мнение было подготовлено всей пропагандой советской. Ведь на полном серьёзе у нас говорили и писали о том, что на проклятом Западе родители детей своих маленьких не любят, поэтому и на руках не носят, а возят в колясочках, а вот наши, советские, любят, поэтому и держат на руках, поближе к сердцу. За все свои годы детства едва ли я видела пяток детских колясок на улицах города, собственно, ни одной припомнить не могу, но знаю, что вряд ли могла не обратить внимание на столь экзотический предмет, а в 1964 году у моих тётушек родились сын и дочка – колясок у них не было.
Какая была альтернатива сему столь необходимому средству (то бишь бумаге туалетной), все знают, но назову несколько «заменителей»:
Думаю, что самыми чистоплотными (не иронизирую, на самом деле так думаю) в те времена были женщины-мусульманки: они ходили в туалет со специальными сосудами, кувшинчиками с водой (ещё одна альтернатива или всё же норма?). Жили-то мы в домах, где «удобства» все, как говорят, во дворе: яма, над ней доски с дыркой посередине – ближе к задней стенке возведённой над этим сооружением будки. Вот и надо было плестись в отхожее место через весь двор, так что мы, ребятишки, не раз видели, как отправлялась в места, куда Макар пешком ходил, мама нашей подружки – чеченки Мареты (часто её вспоминаю – уехали в Чечню, как только чеченцам разрешили туда вернуться: пощадили ли её и её семью чеченские войны?)
Использовали ли воду мужчины в этой семье, сказать не могу: никогда не видела, чтобы отец семейства или старшие сыновья отправились бы в сторону туалета – может, особая горская гордость в этом сказывалась и нужду они справляли только тогда, когда никаких, даже невольных, соглядатаев их походов за сарайчики не было.
Замечу, что специально никто из детворы не подглядывал, кто, куда, с чем шагает. Играли мы в своих дворах, дворы небольшие, метрах в 20 от домов – сарайчики, позади них – туалеты на «пару кабинок» (нам повезло ещё: туалеты рядом с двухэтажными домами были без «отдельных кабинетов» – бетонное сооружение с бетонным же полом, небольшое возвышение – и дыры на нём в ряд, штук 10) – всё и все на виду: кто, когда, в какую сторонушку путь держит. А отца чеченского семейства – человека добрейшего – помню только за работой: постоянно столярничал во дворе, обеспечил мебелью всех соседей – в магазинах её тоже не было, а он делал прекрасные шифоньеры, столы, шкафы, полочки, табуретки и стулья.
Как Вы, вероятно, поняли уже, и мне, и всей семье моей, как, впрочем, большинству проживавших в СССР людей чаще всего приходилось использовать вместо туалетной бумаги самые обычные газеты с их вредной для организма типографской краской. Впрочем, о вреде этом тогда никто из нас даже не догадывался.
Мы не такие
Уходим по одному, если что – мы геологи!
мичман Криворучко
Середина полевого сезона. Часть площадей геологи уже отработали и вылетели на базу партии. Готовят снаряжение, продукты, подбирают необходимые топоматериалы и т.д. Одним словом, «гоношатся» к продолжению полевых работ и вылету на другой участок. Состояние немного расслабленное. Такие «маневры» не очень приветствуются, т.к. выбивают из рабочей колеи. Можно и части контингента не досчитаться. Полевая жизнь не всем по плечу.
На базе первым делом надо помыться, а то и в баньку городскую сходить, попариться, привести себя в порядок после тундры, отдохнуть душой и телом. Не мешает посидеть вечерком «за рюмкой чая» с коллегами по нелегкому геологическому ремеслу.
На дворе вторая половина 80-х годов. С алкоголем наблюдались некоторые трудности. В Игарке с этим делом было полегче. Вот и решили побаловать себя немного винцом. Взяли рюкзачок (не ходить же два раза) и отправились в магазин, который находился аж в Северном городке – поселке, где жили сезонные рабочие. На выбор магазинчика повлиял вероятный ассортимент винной продукции.
Добрались быстро. Страждущий народ толпился у прилавка. Дебелая девица с уже пожелтевшим фингалом под глазом сноровисто отпускала бутилированный товар. Позвякивали бутылочки с живительной хмельной влагой. Очередь продвигалась без задержек. Отоварившись, мужики время зря не теряли. Наиболее болящие и нетерпеливые употребляли прямо у магазина.
Продавщица, взяв деньги, брякнула на прилавок сильно запыленные бутылки вина. Один из геологов возмутился этим фактом: «Вы их протерли хотя бы!». Девица долго не думала, так как уже давно привыкла общаться с пьющей публикой и изрекла бессмертную фразу: «Как под заборами валяться, так ничего, а здесь бутылки им протирай!». Оно и понятно, видок у геологов был бичеватый: полевые «энцефалитки», сами все обросшие и давно небритые. Они мало чем отличались от окружающей публики Северного городка.
Слова эти несколько покоробили коллег. Один все-таки МГУ закончил и другой не без высшего образования с красным дипломом, да и к нашему славному ВМФ ранее имели отношение, а здесь такое неуважение. Были еще случаи, когда работники магазина относились с недоверием к такого рода покупателям. Например, как-то кассирша попросила отойти подальше от кассы, опасливо посматривая на одного из них.
Что делать? Сложили бутылки в рюкзачок и отправились к себе на базу.
Альтернатива
Если что – мы геологи
Ироничный Никита Михалков, видимо, чтобы несколько снизить пафос своих видеосюжетов, заканчивает их фразой своего давнего наставника-мичмана: «Расходимся по одному. Если что – мы геологи». Наставление по своей форме относится к жанру военного абсурдизма. Но меня неизменно цепляет. И доказывает, что абсурд (нечто алогичное, нелепое, противоречащее здравому смыслу – по «Википедии») часто глубже проникает в суть жизни, чем любая логистика. Просто один абсурд раскрывается лишь другим абсурдом. Но хватит гегельянщины.
Вот из его-то рассказов я и проникся особым отношением к этой то ли касте, то ли расе. Да и время было такое. Песня «Держись геолог» была чуть ли не национальным союзным гимном. Точнее, национальной мечтой. В этой мечте тогда еще не присутствовали пармезан и хамон, но маячила «сырая палатка и почты не жди».
Да, День геолога в начале апреля отмечали как всенародный праздник. Я тогда как раз был под абсолютным влиянием романа Олега Куваева «Территория». Там, наверное, впервые эта профессия была показана не как способ заработка, а как стиль бытия, не как нормированная работа, а как развернутая в пространстве и времени захватывающая авантюра. Уже тогда я пришел к мысли, что все это дико созвучно глубинному архетипу русского человека. Если по-честному, есть в этом архетипе неприязнь к рутинной «пахоте», ненависть к монотонной, предсказуемой и размеренной деятельности. И есть наивная жажда приключений, вечного поиска, бессмысленного риска. Мы – кладоискатели по натуре: чтобы сразу и все – золотой самородок и струнный оркестр! Да, гунны мы.
Хотя мой тогдашний кумир Куваев ушел, точнее, сбежал из геологии, посчитав, что она из вольного приключения гуннов превращается в регламентированное производство работяг. Даже попытался оправдать себя, набросав заметки под общим названием «Правила бегства». Но не получилось у него. И перед уходом в мир бесконечных залежей всех богатств он изрек: «Убегая – ты предаешь». Это в чужих странах убегают от других. И у них иногда получается. А русские всегда убегают от себя. И у них никогда не получается – не любят быть предателями.
Когда-то я подстерег Олега в маленьком гастрономе на Старом Арбате, где он всегда покупал кофе. (Был страстным и привередливым кофеманом.) Кстати, сейчас в этом помещении магазин украинских сувениров. Спросил у него про редкую розовую чайку, которую он вроде видел в верховьях Индигирки, про мифического камчатского медведя кайнын-кхутхо. Он сказал, что все это правда. И я тогда уехал с геологами (точнее, с геофизиками, как сам Куваев) в Восточную Сибирь. Ничего от производства там не было. Бесконечные переходы в снегу по пояс. Двухпудовая ручная колотуха для сейсморазведки. Водка, замерзающая до половины бутылки. Благодатное тепло на базе с всезнающим поваром. От него я узнал не меньше, чем из специальных справочников.
Например, что в Союзе выпускали 69 сортов колбасы. Не знали мы тогда, что это число станет позднее символом изысканного сексуального участия, а сама колбаса, точнее её отсутствие, поучаствует в развале страны. А повар еще рассказывал, что лучший подарок американским, аляскинским геологам как раз является томас (палка) «московской» – ну нет у них такого качества. (Я не удивлялся, мы ведь с амерами настолько похожи, что взаимоотталкиваемся, как одинаковые магнитные полюса.) Но это отдельная колбасная история, а я сейчас о геологии.
Так вот, мир безусловно на пороге особых испытаний. У меня много друзей – политиков и философов – в различных странах. Все они алармируют про грядущий кризис. Политиков я не слушаю. У них всегда все плохо, когда они не у власти. А к философам по корпоративной солидарности прислушиваюсь.
По их пророчествам, симптомы будущих потрясений вовсе не предстоящий распад западной политсистемы, не выхолащивание демократии и бесплодность либерализма, не грядущий вариант жесткого брексита, даже не гибель классической партийной модели в лице увядающей старейшей в мире партии тори. Нет. Они говорят о том, что «те, кто работают в офисе», оказались слабее «тех, кто работал в поле». Обыватели не заменили искателей приключений. Романтика странствий была более сильным стимулом открытий, чем прагматизм, комфорт и сытость. Поэтому мы не можем бродить по Луне, как сорок лет назад, или летать через океан за три часа, как тридцать лет назад. А все достижения Apple или Теслы – это всего лишь доработки идей прошлого века. «Сырая палатка, и почты не жди. ».
Лихорадит весь мир. Трусит благодатный Запад. Но я не боюсь. Если, что – мы геологи!
Если что – мы геологи. Р. Дервиш
Ироничный Никита Михалков, видимо, чтобы несколько снизить пафос своих видеосюжетов, заканчивает их фразой своего давнего наставника-мичмана: «Расходимся по одному. Если что – мы геологи». Наставление по своей форме относится к жанру военного абсурдизма. Но меня неизменно цепляет. И доказывает, что абсурд (нечто алогичное, нелепое, противоречащее здравому смыслу – по «Википедии») часто глубже проникает в суть жизни, чем любая логистика. Просто один абсурд раскрывается лишь другим абсурдом. Но хватит гегельянщины.
Вот из его-то рассказов я и проникся особым отношением к этой то ли касте, то ли расе. Да и время было такое. Песня «Держись геолог» была чуть ли не национальным союзным гимном. Точнее, национальной мечтой. В этой мечте тогда еще не присутствовали пармезан и хамон, но маячила «сырая палатка и почты не жди».
Да, День геолога в начале апреля отмечали как всенародный праздник. Я тогда как раз был под абсолютным влиянием романа Олега Куваева «Территория». Там, наверное, впервые эта профессия была показана не как способ заработка, а как стиль бытия, не как нормированная работа, а как развернутая в пространстве и времени захватывающая авантюра. Уже тогда я пришел к мысли, что все это дико созвучно глубинному архетипу русского человека. Если по-честному, есть в этом архетипе неприязнь к рутинной «пахоте», ненависть к монотонной, предсказуемой и размеренной деятельности. И есть наивная жажда приключений, вечного поиска, бессмысленного риска. Мы – кладоискатели по натуре: чтобы сразу и все – золотой самородок и струнный оркестр! Да, гунны мы.
Хотя мой тогдашний кумир Куваев ушел, точнее, сбежал из геологии, посчитав, что она из вольного приключения гуннов превращается в регламентированное производство работяг. Даже попытался оправдать себя, набросав заметки под общим названием «Правила бегства». Но не получилось у него. И перед уходом в мир бесконечных залежей всех богатств он изрек: «Убегая – ты предаешь». Это в чужих странах убегают от других. И у них иногда получается. А русские всегда убегают от себя. И у них никогда не получается – не любят быть предателями.
Когда-то я подстерег Олега в маленьком гастрономе на Старом Арбате, где он всегда покупал кофе. (Был страстным и привередливым кофеманом.) Кстати, сейчас в этом помещении магазин украинских сувениров. Спросил у него про редкую розовую чайку, которую он вроде видел в верховьях Индигирки, про мифического камчатского медведя кайнын-кхутхо. Он сказал, что все это правда. И я тогда уехал с геологами (точнее, с геофизиками, как сам Куваев) в Восточную Сибирь. Ничего от производства там не было. Бесконечные переходы в снегу по пояс. Двухпудовая ручная колотуха для сейсморазведки. Водка, замерзающая до половины бутылки. Благодатное тепло на базе с всезнающим поваром. От него я узнал не меньше, чем из специальных справочников.
Например, что в Союзе выпускали 69 сортов колбасы. Не знали мы тогда, что это число станет позднее символом изысканного сексуального участия, а сама колбаса, точнее её отсутствие, поучаствует в развале страны. А повар еще рассказывал, что лучший подарок американским, аляскинским геологам как раз является томас (палка) «московской» – ну нет у них такого качества. (Я не удивлялся, мы ведь с амерами настолько похожи, что взаимоотталкиваемся, как одинаковые магнитные полюса.) Но это отдельная колбасная история, а я сейчас о геологии.
Так вот, мир безусловно на пороге особых испытаний. У меня много друзей – политиков и философов – в различных странах. Все они алармируют про грядущий кризис. Политиков я не слушаю. У них всегда все плохо, когда они не у власти. А к философам по корпоративной солидарности прислушиваюсь.
По их пророчествам, симптомы будущих потрясений вовсе не предстоящий распад западной политсистемы, не выхолащивание демократии и бесплодность либерализма, не грядущий вариант жесткого брексита, даже не гибель классической партийной модели в лице увядающей старейшей в мире партии тори. Нет. Они говорят о том, что «те, кто работают в офисе», оказались слабее «тех, кто работал в поле». Обыватели не заменили искателей приключений. Романтика странствий была более сильным стимулом открытий, чем прагматизм, комфорт и сытость. Поэтому мы не можем бродить по Луне, как сорок лет назад, или летать через океан за три часа, как тридцать лет назад. А все достижения Apple или Теслы – это всего лишь доработки идей прошлого века. «Сырая палатка, и почты не жди. ».
Лихорадит весь мир. Трусит благодатный Запад. Но я не боюсь. Если, что – мы геологи!