Все что придумал ад для любви
Все, что придумал ад для любви
Последняя бука буква «а»
Ответ на вопрос «Все, что придумал ад для любви «, 7 (семь) букв:
разлука
Альтернативные вопросы в кроссвордах для слова разлука
Примеры употребления слова разлука в литературе.
Адсон изучает портал церкви, а Вильгельм после долгой разлуки видится с Убертином Казальским Аббатская церковь в великолепии уступала тем, которые я осматривал впоследствии в Страсбурге, Шартре, Бамберге и Париже.
Внизу играл аккордеонист, и через несколько дверей чуть слышно доносились мягкие, тоскливые звуки осенних мелодий разлуки и любви.
Катрин ехала рядом с Анжу, который заметил, что мать, похоже, не слишком расстроена их скорой разлукой.
Наш бравый инвалид испытывает муки Не потому, что из-за женщин не затеет спор А потому, что он живет с винтовкою в разлуке Оливковая ветвь для нас не символ с давних пор Слепой не оттого в печали беспросветной Что, глядя дамам вслед, не услаждать ему свой взор Тоскует он о том, что не увидит флаг трехцветный Гряда Вогезских гор была и есть наш кругозор Оглохшего, увы, нисколько не колышет Что не ему поет весною соловьиный хор Грустит он оттого, что столько лет уже не слышит Ни как играют гимн, ни как трубят военный сбор Немому нужен вновь дар речи до зарезу Но не затем, чтоб завести с красоткой разговор Дар речи обретя, он затянул бы Марсельезу Чтоб в детях поддержать патриотический задор Безрукий патриот, тот мучается страшно Не оттого, что щупать девок на руку не скор Горюет он о том, что не сразится в рукопашной Не сможет взять под козырек, когда идет майор Безногий патриот не потому несчастен Что за красоткой впредь не побежит во весь опор Хандрит он оттого, что со своей гвардейской частью Не бросится в а
Источник: библиотека Максима Мошкова
Любовь, вызволяющая из ада
Милостивый Бог ищет причину и повод, чтобы спасти душу.
Преп. Иосиф Исихаст
Любовь …не раз восхищала любимых изо дна ада.
Преп. Арсения (Себрякова)
Да, истинная любовь тиха, а человек, грешною волей выбирая грех, слишком часто не слушает тихого зова любви. И тогда за порогом смерти нераскаянные грехи увлекают его во ад, как камень на шее увлекает на дно реки.
Преподобная Арсения (Себрякова) писала о страшной истине, что открывается многим лишь после смерти: «Когда человек живет земною жизнью, то он не может познавать, насколько дух его находится в порабощении, в зависимости от другого духа, не может этого вполне познавать потому, что у него есть воля, которой он действует, как когда хочет. Но когда со смертью отнимется воля, тогда душа увидит, чьей власти она порабощена. Дух Божий вносит праведных в вечные обители, просвещая их, освещая, боготворя. Те же души, которые имели общение с дьяволом, будут им обладаемы».
Но «не перестаёт никогда любовь». Как неизменен Бог, также вечна и неизменна, ничем не отменяема Его Любовь. И если теплится хоть малейшая искра духа в ушедшей во тьму душе, есть и надежда для этой души: надежду эту, словно лучик света, дарит ему любовь Творца. А такая искра, зёрнышко благодати, семя спасения, есть в душе у любого, кто при жизни стремился к Богу, жаждал истины, вёл христианскую жизнь. Посеянное им семя может и в самых затворах ада возрасти в живоносный плод спасения – только уже не его собственным подвигом, который невозможен за смертной гранью, а силой любви к нему. И любовь Создателя оживотворяет любовь живых, воздвигая их на молитвы, чтобы они помогли несчастному в его ужасной беде.
И поистине нуждается такая душа в этой любви и молитве. Ведь, будучи у ада в плену, никто не может ни помолиться Богу, ни покаяться перед Ним. «Яко несть в смерти поминаяй Тебе: во аде же кто исповестся Тебе?» (Пс. 6, 5) – сказал пророк. Нет покаяния после смерти, нет освящающей молитвы в аду. Душа меняется за гранью временной жизни. Та часть нашей воли, которою мы при жизни делаем выбор (гномическая воля), за гробом уже не действует, она исчезает, и каждый остаётся в том состоянии, которое выбрал при жизни. И если душа была пленена страстями, это пленение поглотит её целиком, не даст обратиться к Богу. Святитель Марк Эфесский писал: «После смерти нет движения воли ни в каком направлении».
Но тот, кто при жизни стал Христовым, вступив в Его Церковь (ведь только единением со Спасителем спасается человек), и успел ступить на стезю покаяния, открыв своё сердце действию благодати, может принять своей при жизни обновлённой Богом душой помощь других. Архим. Рафаил (Карелин) пишет: «В аду душа человека не может помочь сама себе. Там нет выбора исповедания или перемены веры. Только лишь живые, оставшиеся на земле и сама Церковь, молясь за усопших, может помочь спастись некоторым, при двух непременных условиях: 1) если человек был православным и принадлежал к земной Церкви; 2) если он каялся в грехах, делал добрые дела, но не мог нужным образом исправить себя и умер в неопределенном духовном состоянии, когда добро в его душе было смешано со злом. Тогда Церковь может восполнить недостающее, не изменяя направления самой личности».
О животворящей и безграничной силе любви поразительно написала преподобная Арсения (Себрякова): «Любовь тем и хороша, что она дает свободу, не ограничивает места, до которого она может следовать за любимым, но, напротив, она идет за ним в самый ад. Потому-то она и сильна, и не раз восхищала любимых изо дна ада».
Церковь сохранила немало свидетельств того, что молитва любви и веры не только облегчает загробную участь, но может вызволить душу из ада. Конечно, это видения-образы. Они передают реалии, недоступные для живых, в понятных нам аналогиях. Но смысл действия благодати они открывают неотразимо. Эти рассказы являют духовную правду об улучшении состояния душ ради молитв живых. Вот некоторые из них.
Бог в видении старцу явил отрока свободным и совершенно изъятым из огня
Преподобный Иоанн Дамаскин рассказывает в «Слове об усопших в вере»:
«Другой из богоносных отцев имел ученика, живущего в беспечности, и когда сей был застигнут смертию, то Господь после вознесенных старцем молитв показал ему отрока, подобно богачу (упоминаемому в притче о Лазаре), горящим в огне до шеи. Когда старец много скорбел о сем и слезно молился Богу, то Господь показал ему отрока стоящим в огне по пояс; затем, когда святой к трудам приложил еще новые труды, Бог в видении старцу явил отрока свободным и совершенно изъятым из огня».
«Исчезла вся его чернота: он стал чист и светел, как Ангел»
Некогда одному иноку святой горы Афон было воочию показано, как дела и молитвы любви восхищают из ада. Вот что он рассказал об этом святогорцу, известному отцу Серафиму:
«Причиною моего вступления в монашество было видение во сне загробной участи грешников. После двухмесячной болезни я пришел в сильное изнеможение. В этом состоянии я увидел двух юношей, вошедших ко мне. Они взяли меня за руки и сказали:
Я, не чувствуя болезни, встал, оглянулся на свою постель и увидел, что тело мое лежало спокойно на постели. Тогда я понял, что оставил земную жизнь и должен явиться в загробный мир. В лице юношей я узнал Ангелов, с которыми и отправился. Мне показаны были огненные места мучений; слышал там вопли страдальцев. Ангелы, показывая мне, за какой грех какое назначено огненное место, прибавили:
Когда видение кончилось, я пришел в себя и что же увидел? Вокруг меня стояли и плакали, приготовляя тело мое к погребению».
«Она увидела его в светлом месте»
Св. мученица Перпетуя (её память 1 февраля) во время общей молитвы в темнице, нечаянно произнесла имя своего умершего брата Динократа. Вразумленная этой нечаянностью, она стала молиться о нем Богу и в следующую ночь удостоилась видения. Она видела брата выходящим из темного места, в сильном пламени, мучимого жестокой жаждой, нечистого видом и с раной на лице, с которой он умер. Между ним и св. мученицей была глубокая пропасть, так что они не могли приблизиться друг к другу, а подле того места, где стоял Динократ, был полный водоем (колодезь), край которого был гораздо выше его роста, так что брат её никакие мог достать напиться из него.
Из этого св. мученица уразумела, что брат её находится в муках, и с сильным плачем и слезами стала ежедневно молиться о спасении его. Вскоре она удостоилась второго видения: темное место, в котором находился её брат, сделалось светлым, и брат ее, чистый лицом и в прекрасной одежде, наслаждался прохладой: от раны остался только след ее, край водоема был теперь по пояс ему, и на краю водоема стояла полная золотая чаша, из которой он пил, и потом стал веселиться. Этим и кончилось видение, из чего св. Перпетуя поняла, что он освобожден от мук.
(«Деяния мучеников Рюикара.» Изд. 1802 г. III. гл. 7 и 8: страдания святой Перпетуи)
Блаженный Августин в пояснение этого повествования говорит, что Динократ был просвещен святым крещением, но увлекся примером отца-язычника, был нетверд в вере, и умер после некоторых грехопадений. За такую неверность Христовой вере он терпел страдания, но по молитвам святой сестры своей избавился от них.
«Огнь с небесе, попаляет терние, покрывшее поле»
Преп. Парфений Киевский записал бывшее ему видение: «Чтение Псалтири укрощает страсти, а чтение Евангелия попаляет терние грехов наших: ибо слово Божие огнь поядаяй есть. Однажды в продолжение сорока дней читал я Евангелие о спасении одной благотворившей мне душе, и вижу во сне поле, покрытое тернием. Внезапу спадает огнь с небесе, попаляет терние, покрывшее поле, и поле остается чисто. Недоумевая о сем видении, я слышу глас: «Терние, покрывшее поле, — грехи благотворившей тебе души; огнь, попаливший его, — слово Божие, тобою за нее чтомое»».
«Ангелы же говорили, что душа умершего избавлена милостыней, за нее розданной»
Блаженный Лука рассказывает, что был у него родной брат, который, по вступлении в монашеский сан, мало заботился о своей душе и умер, не приготовленный к смерти. Святому старцу хотелось узнать, чего удостоился брат его, и он стал просить Бога открыть его участь. Однажды во время молитвы старец увидел душу брата в руках бесовских. Между тем в келии умершего были найдены деньги и ценные вещи, из чего старец уразумел, что душа брата страдает, между прочим, за нарушение обета нестяжания. Все найденные деньги старец отдал нищим. После этого он опять стал молиться и увидел Судилище Божие и светоносных ангелов, которые спорили с бесами за душу брата. Бесы вопияли к Богу:
— Ты праведен, так суди же: душа принадлежит нам, ибо она творила дела наши.
Ангелы же говорили, что душа умершего избавлена милостыней, за нее розданной.
На это злые духи возражали:
— Разве усопший роздал милостыню? Раздавал не этот ли старец? — и указывали на блаженного Луку.
Устрашен был этим видением старец, но все-таки собрался с духом и сказал:
— Правда, сотворил милостыню я, но не за себя, а за сию душу.
Поруганные духи, услышав ответ старца, исчезли, а старец, успокоенный видением, перестал сомневаться и скорбеть об участи брата.
О монахе, избежавшем посмертного наказания
Св. Григорий Двоеслов рассказывает такой случай. Один брат, бывший в его монастыре, за нарушение обета нестяжания, на страх другим, лишен был по смерти церковного погребения и молитвы в продолжение 30 дней, а потом, из сострадания к его душе, 30 дней приносима была за него бескровная жертва с молитвою. В последний из сих дней усопший явился в видении оставшемуся в живых родному брату своему и сказал:
— Доселе я жестоко страдал, теперь же мне хорошо, и я нахожусь во свете, ибо сегодня вступил в общение.
Таким образом, чрез спасительную бескровную жертву усопший брат избег наказания.
(«Беседы Григория Двоеслова», кн. IV, гл. 55)
История диакона Пасхазия
Спустя некоторое время после своей кончины, Пасхазий является епископу Герману и говорит ему:
— Я нахожусь на месте наказания за то, что, держась Лаврентия, думал против Симмаха; но ты помолись Господу, и если чрез несколько дней я не явлюсь тебе снова, то знай, что молитва твоя услышана.
Благочестивый епископ исполнил просьбу; и так как нового явления не последовало, то он уверился, что его смиренная молитва снискала душе Пасхазия вечное успокоение.
— Благодарю тебя, сын мой.
(Странник, 1864, декабрь)
В одном приходе, по случаю смерти священника, место его занято было другим. Но, к прискорбию прихожан, вновь назначенный иерей через несколько дней после первого богослужения, совершенного им в церкви, отошел в вечность. Назначен был новый священник. По приезде в приход он вступил в должность и в первый же воскресный день отправился в церковь для богослужения. Войдя в алтарь, священник невольно остановил свой взор на одном страшно поразившем его предмете: вблизи престола стоял незнакомый ему священник в полном облачении, скованный по рукам и ногам железными цепями. Не понимая, что это значит, новый священнослужитель, однако, не потерял духа и приступил к совершению божественной литургии.
Лишь только окончена была служба, к новому удивленно служившего обедню, привидение вдруг исчезло. Священнодействующий иерей понял, что виденный им священник есть обитатель загробного мира; но что означало необычайное явление его в таком устрашающем виде, не мог разгадать. Одно только заметил, что незнакомый ему узник и собрат, в продолжение всей cлужбы не вымолвил ни слова и только время от времени, приподнимая скованные руки, указывал на одно место помоста в алтаре, на котором, по-видимому, ничего особенного не было. То же самое повторилось и в следующую затем службу, с тою лишь разницей, что новый священник, по входе в алтарь, прежде всего обратил внимание на то место, на которое указывало привидение. В углу на полу, поблизости жертвенника, он заметил старый небольшой мешок. Когда он развязал его, то нашел в нем немалое число записок с именами умерших и живых лиц, какие обыкновенно подаются для поминовения на проскомидию.
Как бы по внушению свыше, священник понял, что записки эти при жизни стоявшего тут скованного собрата его, бывшего настоятелем этой же церкви, вероятно, остались не прочитанными им в свое время. Посему, начавши службу, он первым долгом помянул на проскомидии имена живых и умерших, сколько было их в записках, и тут же увидел, какую важную услугу он оказал загробному обитателю исполнением того, что должен был сделать последний во время своей земной жизни, ибо едва только успел окончить чтение помянутых записок, как железные оковы в одно мгновение спали с рук и ног узника, а сам он подошел к служащему священнику и, не говоря ни слова, поклонился ему в ноги до лица земли. Затем вдруг ни его, ни железных оков не было видно. После этого существо загробное не являлось уже более во время божественной службы.
Сила церковного поминовения
Рассказ протоиерея Григория Утробина
Одна благочестивая старица по имени Параскева, разговаривая со мною о разных религиозных предметах, рассказала мне следующее событие из своей жизни:
И еще что-то говорил, но я теперь этого не припоминаю. В заключение еще сказал громко:
— Пашенька! Молись же Богу; ведь я жив!
Тем видение мое и кончилось».
Нужно ли к этому прибавлять что-нибудь? Ничего, кроме того, что мы обязаны молиться о всех усопших отцах и братиях наших, да помилует их Господь по велицей Своей милости, особенно же не оставлять молитв наших о них при совершении Божественной Литургии. Слышал этот рассказ давно, но записал на память 26 декабря 1870 года.
Рассказ священника И. Широва
В одной из замоскворецких церквей в 1871 году умер отец диакон И. Ш., родной брат мой, от свирепствовавшей тогда холеры, в несколько часов уложившей его в гроб, несмотря на молодые годы и крепкие силы. Насколько я любил его, настолько горестна была для меня потеря его. От скорби вдался я в тоску, которая оставляла меня только во время сна и молитвы. А молился я за душу его от всей души, движимый к тому как любовию к покойному, так еще сознанием неполноты предсмертной его исповеди, которая была приносима им в состоянии мучительных холерных корчей. Вскоре по смерти он явился мне во сне как живой. В полном сознании переселения его в другой мир, я начал разговор о мытарствах:
— Скажи, как ты проходишь?
При этом он вынул из-под полы рясы таблицу, как бы картонную, размером несколько больше четвертки почтовой бумаги, которая с одной стороны вся была исписана грехами так мелко и часто, как будто насеяна черным маком.
Затем я спросил его, пускают ли умерших на землю для свидания?
Когда Господь сподобил меня благодати священства, то я, пользуясь ближайшим предстательством у Престола Божия, чем в саке диакона, еще усерднее стал молиться о упокоении души любимого брата, и вот на пятом году моего священства он является, но не мне, а одной моей прихожанке К. М., которая отличалась благочестивою жизнью и особенно усердными молитвами за усопших. Раз поутру, неожиданно, просит она меня, через нарочного, прийти к ней по важному делу.
— Скажите моему брату, что пять таблиц еще заглажено.
— О каких таблицах вы говорите?
— Он уж знает это, только скажите непременно.
— А что же вы не явились ему?
(Душеполезное чтение. 1898)
«Он задремал и увидел в видении, как его сестра восходит с радостью из ада на Небо»
У старца (Иосифа Исихаста) была двоюродная сестра Катерина, жившая в миру. Она передразнивала священников, чтецов и певцов, как они читают, как поют, как ходят, и сама над этим смеялась. Вскоре после прихода к нам отца Харалампия старец узнал, что Катерина, совсем еще молодая девушка, умерла. Когда настал ее последний час, Бог показал, что ее поведение было неправильным. Умирая, она издавала вопли и кривлялась. Старец, как только об этом узнал, заплакал. Отец Харалампий был изумлен такой чувствительностью старца. Однако старец понял его помысл и сказал: «Я, дитя мое, плачу не о том, что она умерла, а о том, что она в аду».
С того дня старец начал непрестанный пост и молитву о своей сестре, но еще очень долго видел, что она во тьме. Однажды, молясь о ней, он задремал и увидел в видении, как его сестра восходит с радостью из ада на Небо, держа в руке некий ключ и крича от радости:
— Сегодня у меня великий день, я иду теперь в светлое жилище и прекрасный дворец!
— Катерина, что с тобой?
— Сегодня у меня великий день!
По молитвам старца Катерина освободилась от своих оков. Воистину, много может усиленная молитва праведного (Иак.5, 16).
(Из кн.: Старец Ефрем Филофейский. Моя жизнь со старцем Иосифом. Ахтырский Свято Троицкий монастырь, 2012)
«Не только Божественной литургией, но и молитвой ты можешь вытащить душу из ада»
Старец вспоминал и отца Георгия, праведного священника из своего села, который его крестил и о котором старец молился по четкам. Это был святой человек, хранивший девство, творивший много милостыни и изгонявший бесов. Каждый день он служил литургию и поминал тысячи имен, а затем обходил могилы и целый день служил поминальные службы по усопшим. Он решил вытащить всех грешников из ада.
Старец увидел как-то отца Георгия во сне, и тот ему сказал:
-Я, когда был жив, думал, что только литургии выводят души из ада. А теперь, когда я умер, я увидел на деле, что и молитвы, которые вы совершаете, избавляют души от вечных мук.
Поэтому старец нам говорил, что милость Божия велика, ибо не только Божественной литургией, но и молитвой ты можешь вытащить душу из ада. И он наставлял нас, чтобы мы тянули четки об умерших: «Обо всех ваших усопших тяните четки, чтобы спаслись и эти люди».
(Из кн.: Старец Ефрем Филофейский. Моя жизнь со старцем Иосифом. Ахтырский Свято Троицкий монастырь, 2012)
«И однажды она увидела отца в белых одеждах; он улыбнулся…»
(О вере и спасении. Архимандрит Амвросий (Юрасов))