цифровая инклюзивность что такое
Тихие гении: чем ИТ-бизнесу поможет инклюзия при подборе кадров
Об эксперте: Александр Томас, директор по связям с общественностью NtechLab.
Концепция Diversity & Inclusion подразумевает комфортные условия для всех сотрудников — без притеснения и дискриминации, но с возможностью развиваться и расти. Аналитики McKinsey считают, что компании, следующие принципам D&I, прибыльнее конкурентов. В частности, это касается бизнеса, который способствует трудовой инклюзии — созданию рабочих мест для людей с ограниченными возможностями.
Проблема инклюзивности в цифрах
Как сообщает Всемирный банк, 15% мирового населения или около 1 млрд людей живут с инвалидностью разной степени. Сюда причисляют и людей с особенностями развития, в том числе с расстройствами аутистического спектра. Это включает в себя целый набор различных диагнозов. Многие при этом трудоспособны и могут учиться. Около трети из них имеют высшее образование, но порядка 80–90%, в зависимости от конкретного исследования, безработные.
Бизнесу кажется, что устраивать таких людей дорого, сложно и не выгодно.
Соискателям, которые в сопроводительных письмах указывали свою инвалидность или особенности развития, работодатели отвечали на 26% реже, нежели тем, кто об этом умалчивал. Такие результаты показало совместное исследование Ратгерского и Сиракузского университетов. Выборка — 6 тыс. резюме и сопроводительных писем. Квалификация людей с особенностями развития, среди которых аутизм (30%) и травма спинного мозга (30%), и без была одинаковой, что показало неготовность бизнеса работать с такими специалистами. Даже если за их плечами многолетний опыт.
Однако ситуация постепенно меняется. В 2011 году немецкая компания Auticon, занимающаяся ИТ-консалтингом, показала на своем примере, что специалисты с инвалидностью ничем не отличаются от других. Из 280 человек в штате 200 — с аутизмом. Цифровые гиганты вроде Google и Microsoft тоже подают положительный пример, нанимая людей с аутизмом.
Пять причин заниматься инклюзией
Со стороны бизнеса нежелание способствовать инклюзии — сомнительное решение. Даже если смотреть только на экономические показатели. В России за сотрудника с инвалидностью государство компенсирует компании расходы. Размеры этого возмещения зависят от региона и группы инвалидности нового работника. В Санкт-Петербурге, например, за одно место могут вернуть до ₽296 тыс., при условии, что зарплата такого специалиста будет не меньше ₽18 тыс.
Второй момент — ИТ-рынок сегодня столкнулся с серьезным дефицитом специалистов. Это касается не только России, из которой уезжают талантливые программисты, но и Европы, и США. Цифровизация набирает обороты, а тех, кто ее способны осуществить, не хватает. Проблема может оказаться менее острой, если работодатели начнут смотреть в сторону людей с особенностями развития.
В вызвавшей резонанс презентации 2016 года Алекс Джон, разработчик Microsoft DirectX, посоветовал работодателям искать инженеров с синдромом Аспергера. Он назвал их «священным Граалем», поскольку они «не создают конфликтов в коллективе и не меняют место работы». Синдром или болезнь Аспергера — одно из самых часто встречающихся расстройств аутистического спектра, при котором у человека нарушено социальное взаимодействие и невербальные коммуникации. С этим синдромом как раз связан стереотип, что его обладатели — ИТ-гении.
Правдивость утверждения спорна, но мозг людей с аутизмом действительно работает иначе, что по меньшей мере не мешает им эффективно решать технологические задачи. В индийском офисе компании SAP сотрудники с аутизмом тестируют ПО. Корпорация утверждает, что это повысило эффективность работы отдела, потому что такие люди более внимательны к деталям и лучше видят ошибки в коде. В консалтинговой компании Towers Watson утверждают, что люди с аутизмом лучше справляются с длительными, повторяющимися задачами. А некоммерческая организация nonPareil, обеспечивающая будущее взрослым с аутизмом, их силами создает игры и приложения.
Третье: бизнесу, который следует идеям D&I, легче привлекать инвестиции. Инклюзивная культура компании повышает вероятность получать лучшие бизнес-результаты и на 70% увеличивает шансы выйти на новые рынки — такие данные в исследовании 2017 года приводит IKEA. Кроме того, по данным Всемирного экономического форума, работа над политикой D&I повышает инновационность и конкурентоспособность компаний. Соответственно, они становятся привлекательнее для инвесторов — в нашем опыте ряд инвесторов спрашивали о решениях в рамках D&I бизнеса.
Важную роль играет и растущий HR-бренд компании: для потенциальных соискателей организации, которые согласны с концепцией разнообразия и инклюзивности, привлекательнее тех, которые игнорируют эти идеи. Люди все больше внимания уделяют корпоративной культуре компании, даже если вопрос оплаты труда остается на первом месте по очевидным причинам.
Наконец, компания, которая заботится об инклюзии, способна создавать более интересные и функциональные продукты. «Умный» город — это комфортная среда для всех, а разнообразная команда отражает разнообразие заказчиков и получателей продукта. Тем более что люди с особенностями развития сегодня становится очевидной целевой аудиторией: среди них есть представители поколения Y и Z, которые хорошо владеют цифровыми технологиями, получают образование, трудоустраиваются и становятся полноценными потребителями. Поэтому внимание к ним — важный аспект роста компании.
Как создать лучшие условия для работы
Бизнес не всегда специально игнорирует вопросы инклюзивности: 60% компаний боятся, что сделают что-то не так, привлекая людей с особенностями развития. В частности, с аутизмом. Тем не менее, бизнес пытается развивать идеи D&I: в российском подразделении Google трудятся разработчики с аутизмом. Microsoft, Vodafone, SAP и Hewlett-Packard тоже ведут подобную политику. И главной сложностью для бизнеса становится не поиск места, на которое может претендовать специалист с аутистическим расстройством, а разработка процесса его интеграции во внутренние процессы компании.
Как поэтапно подготовить специалиста к включению в работу
Инклюзивность — одно из важнейших понятий, которое сегодня стоит вводить в свою корпоративную культуру современному бизнесу. При правильной поддержке и грамотно выстроенной инфраструктуре такие люди справляются с задачами не хуже других, а в некоторых вопросах даже лучше.
«Особый взгляд»: как сделать цифровую среду по-настоящему инклюзивной?
Вопрос цифровой доступности для людей с ограниченными возможностями по зрению стал особенно важным во время пандемии. Когда все сервисы и товары получить можно было только онлайн, слабовидящие и незрячие люди могли бы оказаться отрезанными от социальной жизни. В адаптации к новым диджитал-условиям им помогает федеральная программа «Особый взгляд» благотворительного фонда Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт». Руководитель программы Ксения Дмитриева рассказала о том, как «Особый взгляд» поддерживает людей с инвалидностью по зрению, как помогает делать общественную среду более инклюзивной и кто работает над такими решениями.
«Особый взгляд» – единственная в России благотворительная программа, которая предлагает людям с инвалидностью по зрению актуальные сервисные решения для самореализации, развития и интеграции в общество и занимается комплексным развитием инклюзии и доступной среды для незрячих людей в области культуры.
Цифровая доступность для людей с ограниченными возможностями: какие основные проблемы существуют сегодня?
Как незрячие пользуются компьютерами и телефонами? В этом помогают программы экранного доступа. В некоторых операционных системах они предустановлены с основными программами, в некоторых требуют отдельного скачивания. Однако эти программы помогают ровно до тех пор, пока не сталкиваются с проблемами отсутствия адаптации на сайтах и приложениях. Они помогают считывать исключительно то, что прописано разработчиками. Если на сайте есть «слепые зоны», например, неподписанные с помощью функции ALT изображения и другие медиаматериалы, если есть CAPTCHA без аудиального функционала, когда код можно прослушать и ввести, возникают проблемы.
Но без некоторых сервисов можно обойтись, тогда как недоступность других становится критичной. Например, если невозможно ввести банковские данные, оплатить покупку в интернет-магазине и маркетплейсе, это значит, что слепой человек лишается возможности самостоятельно пользоваться сервисом компании. Для бизнеса это, кстати, значит, что он теряет клиента. А по данным коллег из отрасли, незрячий клиент приносит бизнесу ровно столько же денег, сколько и человек без инвалидностью. Мы стараемся доносить эти знания до компаний, с которыми сталкиваемся.
Работа «Особого взгляда»: как вы помогаете сделать диджитал более доступным?
У нас есть два направления. Первое – это абилитация. Мы помогаем незрячим людям выработать полезные навыки для жизни, чтобы быть конкурентоспособными на рынке труда. В том числе два наших специализированных курса посвящены компьютерной грамотности, где мы обучаем людей со слабым зрением использовать ноутбук и другие мобильные устройства. Преподаватели – также незрячие люди, которые уже прошли обучение. Есть очень показательные истории, когда наши подопечные смогли пройти программу и монетизировать полученные знания.
Второе направление – это адаптация культурной среды. То есть мы работаем над доступностью культурных институтов для незрячих людей, выделяем гранты, помогаем формировать инклюзивную среду внутри музеев, галерей, театров. Также мы сами проводим фестиваль социального театра «Особый взгляд».
Кроме того, время от времени мы реализуем спецпроекты. Одним из них стало исследование по доступности сайтов, проведенное в самый разгар пандемии в 2020 году, целью которого было обратить внимание на то, с какими проблемами сталкиваются слепые люди в it-пространстве.
Ваш проект – исследование доступности сервисов для незрячих людей – такой же спецпроект? Расскажите поподробнее о методологии и реализации.
Мы проводили данное исследование в партнерстве с инклюзивным проектом Everland. Оно охватило 75 сервисов из самых разных сфер. Это банки, доставка, такси, сайты, где можно купить билеты транспортных компаний и другие сервисы, востребованные людьми в России.
Всего мы проанализировали около 200 сайтов и приложений – все цифровые версии того или иного сервиса, включая мобильные версии сайтов и мобильные приложения.
Дело в том, что различные версии одного сервиса могут быть на разном уровне по доступности для незрячих людей.
Исследование «Особого взгляда» проводилось на основе методологии, разработанной компанией Everland. В нем принимали обученные в этой компании незрячие люди, которые тестировали разные пользовательские сценарии. Руководителем направления тоже был незрячий человек. Важным критерием было то, что данные сценарии должны были быть похожи на использование человеком, который не является продвинутым пользователем.
Клиенты Everland – это крупные компании, которые стремятся сделать свои сервисы доступными и удобными в использовании для всех. Какое-то время мы консультировали клиентов в частном порядке, но в 2018-м году разработали собственную методологию по оценке цифровой доступности для людей с инвалидностью. Эти правила мы и положили в основу исследования.
Какое влияние оказало ваше исследование?
Многие компании обратились за консультационными услугами – как к нам, так и к Everland. Сейчас, например, мы помогаем одному из сервисов партнеров нашего холдинга – Мегафону. Насколько мне известно, у Everland, как у непосредственно исполнителя таких услуг, тоже выросло количество заказчиков. Если говорить о влиянии, здорово, что большее количество компаний начали понимать, что адаптация, это не разовая акция, адаптация должна быть частью стратегии. Случается, что компания вносит правки в работу текущей версии сайта, мобильного приложения, но не учитывает, что также необходимо вкладываться в его обновленную версию и продолжать поддерживать работу сервисов на должном уровне.
В исследовании мы учитывали конкретные уязвимости в работе сервиса – и оценивали целиком, может ли быть оказана услуга. Например, даже если пользователь смог зайти в личный кабинет магазина, выбрать товар и положить его в корзину, однако на этапе оплаты либо доставки возникают проблемы – значит, сервис не работает, услуга не оказана. В оценке учитывалась возможность пройти весь пользовательский путь, причем пройти его должен был незрячий человек, который не обладает особенными навыками, без специального опыта пользования симуляторами и другими дополнительными устройствами.
Кто те специалисты, которые помогают доработать сайты и приложения для лучшей адаптивности?
Заниматься адаптацией сервиса могут как дополнительные специалисты, так и сами разработчики. Второй путь кажется сейчас более продуктивным, так как оптимизирует время сотрудников и включают принципы доступности в непосредственную работу программистов. Если же люди в команде не владеют знаниями, можно привлечь незрячих тестировщиков, которые посмотрят продукт с помощью автоматизированных программ и вручную, после чего разработчики получат серию рекомендаций по изменениям, которые необходимо внести.
Опыт России и зарубежья: в чем разница наших подходов к вопросу цифровой доступности?
Самая большая сложность в том, что в России нормативно-правовые документы, касающиеся доступности сайтов носят пока рекомендательный характер. То есть рекомендации для компаний есть, но нет систем оценки, нет регулирующих организаций и т.д. В Европе с этим лучше. Существует конвенция ООН о правах инвалидов, в которой говорится: объекты и информационные ресурсы должны быть адаптированы и доступны людям с различными нозологиями. Когда эта конвенция вступила в силу, сразу же была создана организация The Global Initiative for Inclusive ICTs. Она занимается развитием цифровой доступности на международном рынке, в том числе разработкой документов. Тем не менее динамика положительная со всех сторон: появляется все больше специалистов, кто владеет темой, тает лед в среде разработчиков, руководителей по устойчивому развитию компаний, которые могут влиять на изменения. Мы верим, что несмотря на сложности, постепенно доступность цифровых сервисов станет не исключением, а естественной нормой жизни.
«Умный город»: что такое цифровая инклюзия?
На вебинаре 30 июня мы поговорим о том, что такое «умный город». Эта концепция активно внедряется во всем мире, но часто инновации не учитывают потребности людей с инвалидностью.
Члены команды международной некоммерческой организации G3ict (The Global Initiative for Inclusive ICTs – Глобальная инициатива за инклюзивные ИКТ) расскажут, о том, что такое цифровая инклюзия, о её правовых основах, и объяснят, какую роль НКО играют в создании инклюзивной цифровой среды.
(иллюстрация сайта developer.apple.com «Inclusion / Inclusive by Design» взята с facebook-страницы организации G3ict)
| Web-школа РООИ «Перспектива» | Универсальный дизайн |
| Дата и время | Тема вебинара: |
| 30 июня 2021 среда 15:00 – 17:00 мск. | «Цифровая инклюзия и доступные технологии в «умных городах»» |
Вебинар сопровождается синхронным переводом на русский жестовый язык
(переводчики – Наталья БЕЛОВА и Инесса БЕЛИКОВА)
и синхронным русским переводом с английского и на английский
(переводчик – Алексей ШИЛОВ).
Юлия Сарвиро, эксперт вебинара и старший менеджер проектов G3ict:
«На вебинаре мы поговорим о том, применимы ли принципы универсального дизайна к технологической сфере, какие требования предъявляются к доступным технологиям, и что даёт городу и его жителям внедрение таких технологий, которые доступны и удобны для всех».
Приглашённые эксперты вебинара:
