когда появилось лгбт сообщество в каком году
Что такое ЛГБТ — как расшифровывается, что значит, а так же символика и цвета флага ЛГБТ движения
Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Наверняка вы не раз слышали или видели в журналах и газетах аббревиатуру ЛГБТ, но не каждый понимал, что скрывается за этими четырьмя буквами (хотя и догадывались 🙂 ).
Сегодня я попытаюсь простыми словами объяснить, что это такое, как расшифровывается эта аббревиатура, и расскажу другую информацию по этой теме.
Что такое ЛГБТ и как расшифровывается
Пришло обозначение из английского языка, где LGBT расшифровывается, как lesbian, gay, bisexual, transgender. Аббревиатура используется с 90-х годов XX века для объединения всех представителей нетрадиционной ориентации, чтобы поведать миру о разных ее сторонах.
Цель движения под таким названием — это борьба за права сексуальных меньшинств, а девиз «Моя жизнь — мои правила» призывает других рассматривать представителей нетрадиционной ориентации как полноправных членов общества.
Цвет флага и другая символика ЛГБТ сообщества
Теперь, когда вы знаете, что значит ЛГБТ, пришло время рассказать о символике движения. Существует несколько отличительных знаков, которые помогают выделиться представителям нетрадиционных сексуальных меньшинств, регулярно используются в гей-парадах и других мероприятиях.
ЛГБТ-активисты и борьба за равные права
В принципе, этих знаний об ЛГБТ (расшифровка каждой буквы из аббревиатуры и сведений о символике) большинству читателей будет достаточно (для общего, так сказать, развития). Но я все же вкратце предлагают поговорить об активистах движения.
Лидеры этого движения добиваются признания прав сексуальных меньшинств в каждой конкретной стране на законодательном уровне.
Активисты в целях популяризации своих взглядов организовывают гей-парады, демонстрации, другие флешмобы (что это?) с целью расположить людей к своему сообществу.
Помимо рассказов о ЛГБТ, что это такое и какие цели преследует, они пытаются обратить внимание на проблемы современных сексуальных меньшинств в социуме.
Приоритетные цели активистов движения:
В странах Евросоюза и США ЛГБТ-активисты добились своих целей. Гей-парады периодически проходят в Китае, Венесуэле и даже Турции, где большинство населения исповедует ислам.
Плачевная ситуация для представителей нетрадиционной ориентации в СНГ и строгих мусульманских странах вроде Ирана, Афганистана или Саудовской Аравии, где гомосексуалистов порой уничтожают физически.
ЛГБТ-знаменитости
Многие знаменитости не стесняются открыто заявлять о своей ориентации и активно борются за равные права для представителей сексуальных меньшинств, являясь примером для других.
Вот несколько известных личностей, которых не постеснялись раскрыть себя:
Как живется представителям ЛГБТ в России
В западных странах детям с ранних лет рассказывают «об этом» (что значит это понятие), и объясняют, что такие люди также имеют право на самовыражение (это та самая толерантность, что не есть плохо). Другое дело, что последнее время это стало больше походить на рекламу такого образа жизни, как более правильного (что абсурдно).
В России же представители сексуальных меньшинств сталкиваются не то чтобы с гомофобией (хотя и такое случается), но с нетерпимостью со стороны населения и правительства к рекламе и популяризации отклонений. На законодательном уровне официально запрещена пропаганда нетрадиционных половых отношений среди лиц, не достигших 18-летнего возраста.
Гей-парады, однополые браки, прямая или косвенная поддержка ЛГБТ — все это является непозволительной роскошью в России. Представителям сексуальных меньшинств чаще всего приходится скрывать свою ориентацию, а возможность создания семьи на официальном уровне для них отсутствует.
Терпимость, но не создание культа (ИМХО)
Теперь вы больше знаете об этой теме и какие знаменитости открыто говорят о своей нетрадиционной ориентации, и как относятся к сексуальным меньшинствам в России. Немного остановлюсь на последнем.
Сейчас в США стоит острейшая проблема (о ней пишут все их крупные СМИ) — это дискриминация мужчин. Нам из России это может показаться странным, но движение феминисток за свои права настолько извратило ситуацию, что мужчины в США сейчас оказались практически бесправны и потихоньку «вырождаются».
В ЮАР ситуации с борьбой чернокожего населения за свои права привела к абсолютно противоположному результату. Теперь там апартеид наоборот — белое население практически лишено всех прав и его откровенно дискриминируют.
Разогнавшись, очень сложно остановиться и не перевесить чащу весов в другую сторону.
К такому же печальному результату приведет и агрессивная борьба за право «нормальности» ЛГБТ сообщества. Это нужно понимать и учитывать. Одно дело воспитывать в обществе терпимое отношение (люди с отклонения не виноваты, что природа так распорядилась) и другое дело «качать права», как это делали десятилетиями феминистки в Штатах.
Поэтому мне уравновешенный подход России в этом вопросе импонирует. Но это не значит, что вы должны быть со мной согласны. Это даже хорошо, когда имеется множество мнений, ибо это позволяет достигнуть наиболее удобного для всех консенсуса (что это?).
Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru
Эта статья относится к рубрикам:
Комментарии и отзывы (6)
Как позновательно и справедливо написано. Пускай лгбт живут но не будут размножатся, к счастью такое менее возможно!!))
Так я и не понял, за какие права эти деятели выступают? Разве у нас есть дискриминирующие законы, ограничивающие права этих меньшинств?
Они говорят, что им запрещены однополые браки, мол, это дискриминация, но вот я, человек с традиционной сексуальной ориентацией, если на мужике захочу жениться, то мне ведь тоже нельзя будет, значит нет никакой дискриминации, когда всем нельзя.
Важно относиться толерантно к любым группам, если они никак не вредят другим. Однако, в борьбе за права меньшинств стоит придерживаться правил равновесия и здравого средства. Иначе, в результате будут ущемлены права большинства.
Мне лично всё равно кто какой ориентации. Я уважаю ЛГБТ но я не отношусь не к кому из них.
Заглавная
Добро пожаловать в свободную ЛГБТ-энциклопедию — проект, содержащий информацию о культуре, истории и персоналиях ЛГБТ. Одной из главных задач данной энциклопедии является сбор объективной и достоверной информации о ЛГБТ и информационное противодействие гомофобным тенденциям в обществе.
Здесь вы можете отредактировать или создать новую статью.
Данная энциклопедия тесно сотрудничает с Википедией на русском языке, с Википедией на английском языке и с ЛГБТ-энциклопедией на английском языке. Это означает, что между ними происходит обмен статьями. Если ваша статья не подходит для Википедии — например, не удовлетворяет критериям значимости или не может быть опубликована по идеологическим соображениям, она может быть принята здесь.
Сейчас в проекте 273 статьи на русском языке.
Пропаганда гомофобии религиозными фанатиками в США
Пропага́нда гомофо́бии — организованная общественно-политическая деятельность (заявления, поведение, акции, государственные мероприятия), основанная на выражении негативного и нетерпимого отношении к гомосексуальности и проводимая в целях распространения идеологии, базирующейся на антигомосексуальных установках, а также на осуждении, стигматизации или дискриминации представителей сексуальных меньшинств.
Организаторы и участники подобных мероприятий могут являться участниками антигомосексуального движения и разделять антигомосексуальную идеологию, рассматривающую гомосексуальность как грех, болезнь, опасную для общества девиацию, половую распущенность. В своих крайних проявлениях антигомосексуальная идеология расценивает однополые отношения как дегенеративное или преступное поведение.
Родители ЛГБТ-детей — о жизни до и после каминг-аута Мамы трёх гомосексуалов рассказали The Village о принятии, страхе и традиционных ценностях
Материал не предназначен для читателей младше 18 лет
В подростковом возрасте многие мечтают о понимающих родителях, которые отпустят на вечеринку или дадут денег на новую татуировку. У ЛГБТ-детей более насущные проблемы. Не находя поддержки в обществе и сталкиваясь с враждебностью сверстников, они часто оказываются изгоями и внутри собственных семей. В социальных сетях существуют комьюнити, в которых психологи и активисты стараются поддержать таких подростков, но часто и самим родителям требуется квалифицированная помощь. В последние несколько лет в соцсетях Facebook и «ВКонтакте» появились группы, где инициативные мамы и папы помогают друг другу найти общий язык с детьми после каминг-аута. The Village встретился с матерями, которые встали на сторону сыновей-гомосексуалов, и расспросил их о том, как понять и принять своего ребёнка.
Елена
Помню, как он аккуратно и издалека начал разговор: «Знаешь, мама, я сейчас скажу нечто такое, что тебя, скорее всего, огорчит и даже может испугать, но молчать я больше не хочу». Пока он это говорил, я успела про себя предположить слишком многое. Когда он произнёс эти слова — «Мама, я гей», сердце моё упало. Я даже в ужасе подумала, что лучше бы самое плохое из моих предположений оказалось правдой. Тут я понимаю гомофобов, которые отвергают гомосексуалов от незнания и страха: я в первые минуты после признания Димы испытала нечто похожее.
К тому времени сын успел пожить пять лет в браке и развестись. У него всегда был большой круг знакомых, и меня всегда удивляло, почему в его взаимоотношениях с девушками, с которыми он проводил время, не было никакой романтики. Я всё списывала на то, что он, может быть, слишком разборчив и пока не нашёл ту самую. Дима всегда был очень правильным и серьёзным, и, в конце концов, в наше время можно встретить много гетеросексуальных мужчин, которые так и не нашли свою половинку и живут спокойно.
Узнать, что твой сын гей, — значит понять, что отныне ты ни на минуту не можешь быть спокойна за его здоровье и безопасность. Во время каминг-аута Дима не один раз повторил: «Мама, ты спрашивай, я тебе всё объясню». Хотя на тот момент у меня никаких вопросов не было — они возникают только тогда, когда ты что-то уже понимаешь. Дима принёс мне какие-то брошюры и литературу, и я начала работу по успокоению себя. Я поняла, что не одна такая, нас, наверное, несколько тысяч только в одном Петербурге. И люди как-то живут, справляются с этим — значит, и я могу. Первым, с кем я поговорила, был муж, Димин отец. Мы с сыном решили, что лучше уж я сама скажу супругу. Ведь мы 50 лет вместе прожили, я знаю его как облупленного. Кроме того, я не хотела второй раз подвергать Диму такому сильному испытанию. Как отнесётся к этому муж, я не знала. Я мать, я всегда на стороне ребёнка, а мужчина может повести себя бестактно и грубо. Так что я решила, что лучше эту бестактность приму на себя. Но, к моему удивлению, супруг всё воспринял абсолютно нормально. Он сказал: «Мы своего сына любим, мы его уважаем, он взрослый умный человек. Надо дать ему возможность жить так, как он хочет».
Своей личной жизнью Дима всегда с нами делится. То есть мы в курсе ровно в той степени, в которой он считает нужным. Я бы никогда не позволила себе залезть в его переписку. И если он не хочет отвечать на вопрос, тема будет закрыта.
Ни в коем случае нельзя рассматривать каминг-аут как несчастье. Гомосексуальность, бисексуальность, транссексуальность — это не изъян, это просто особенность. Нужно понимать, что в этом нет ничего страшного — с человеком всё нормально. Не стоит стараться гасить и сводить на нет предполагаемую проблему: всё равно ничего не получится. Ведь прошло несколько лет с того момента, как ребёнок осознал свою гомосексуальность, он с этим взрослел и постепенно сам понимал, что это не пройдёт. От родителей требуется только всё понять и принять. Не нужно говорить: «А может, тебе показалось?» Человек даже в 16 лет — уже взрослый, и если он сказал «Мама, это так», значит, в это следует поверить.
Мы с Димой всегда друг друга понимали и продолжаем прекрасно понимать сейчас. У него, например, когда-то в юношестве было увлечение — коллекционировать марки. И я с ним за этими марками ездила, вместе с ним радовалась, когда эти марки находились. Дело-то тут не в марках, конечно, а в том, что мы вместе чем-то занимались. Наверное, он потому и признался — потому что доверял мне. Мог бы и не признаваться, так бы я ничего и не узнала — расстраивалась бы, что у него любви нет, что он не женится. А теперь я просто понимаю.
Узнать, что твой сын гей, — значит понять, что отныне ты ни на минуту не можешь быть спокойна за его здоровье и безопасность
Надежда
О том, что у сына в его личной жизни не всё так просто, я начала догадываться довольно давно, когда он был школьником. Руслан всегда был маленьким худеньким мальчиком и общался только с девчонками. В школе у него было много проблем: сына не очень любили ученики, а преподаватели относились, наоборот, слишком хорошо и почти что опекали его.
Официально Руслан объявил мне о том, что он гей, на свадьбе среднего брата — как раз когда мы гуляли в ресторане. В этом ноябре исполнилось два года, как это произошло. Можно сказать, что я сразу приняла сына таким, какой он есть. Единственное, что меня тогда взволновало, — как воспримут его особенность старшие братья и другие родственники. Оба брата глубоко семейные люди и давно живут отдельно со своими семьями. Они догадываются, но до сих пор мы никогда не касаемся этой темы. Просто получается так, что и они не заводят этот разговор, и мы не начинаем. С остальными родственниками я не хочу даже пытаться обсуждать жизнь Руслана. Они закрывают глаза, а мы им в душу сами со своими рассказами не лезем. А папа у нас живёт в другом государстве, мы с ним не общаемся, и он, соответственно, ничего не знает.
Из уважения к нам никто из друзей и знакомых, а уж тем более соседей, эту тему не обсуждает. Может быть, за глаза что-то и говорят, но ощутимого негатива со стороны нашего окружения мы никогда не чувствовали. Нас окружают люди, которые считают, что личная жизнь человека никого не касается, кроме него самого — главное, чтобы этот человек был хороший во всём остальном.
У меня уже есть три внучки. К тому же заводить или не заводить детей — личное дело каждого. Я не из тех мам, которые будут настаивать на продолжении рода. Даже если бы у меня не было внуков от старшего сына, каждый должен прожить свою жизнь так, как ему хочется. Руслан давно ведёт со мной разговоры о том, чтобы усыновить ребёнка из детского дома. Ещё будучи студентом, он бесконечно ходил по детдомам и мне обо всех детках рассказывал: «Мам, там такая девочка!» или «Мамочка, а там такой мальчик, давай усыновим?» Я, пока в состоянии, конечно, помогу.
После принятия закона о пропаганде гомосексуализма всё стало только хуже. Я как-то побывала на гей-параде в Швеции, а в этом году оказалась на подобном мероприятии в Польше. И когда сравниваю отношение людей к параду и участникам там и вижу отношение русских, мне начинает казаться, что это навсегда. Пока наши политики будут преподносить любую информацию об ЛГБТ-сообществе с ненавистью и пренебрежением, ничего не сдвинется с места. Сложно сказать, в чём причина, но точно не в православной вере. Причина, наверное, в том, что народ, который что-то не понимает и даже не хочет попытаться понять, всегда слишком занят обустройством своей личной жизни, а всю скапливающуюся из-за житейских трудностей агрессию выплёскивает на то, что непонятно. Я до сих пор одинаково боюсь и за Руслана, и за всех его друзей. Как только слышу очередную новость про избитого человека, сразу начинаю паниковать.
Я работаю в сфере соцзащиты. И лично для меня участие во всех государственных демонстрациях обязательно. Меня без моего ведома и в «Единую Россию» умудрились всунуть, так как я много лет подряд работала в выборных комиссиях. Может быть, кто-то из коллег и догадывается об ориентации сына, но после последних выборов я на эту тему предпочитаю ничего не говорить. Я одна ничего не добьюсь, один в поле не воин. При этом при всём я, понятно, не могу пройти вместе со своим сыном под радужным флагом, потому что и мне, и ему это грозит не очень хорошими последствиями.
Я не понимаю родителей, которые выгоняют своего ребёнка на улицу, когда узнают о его особенности, и преклоняюсь перед родителями, которые приняли своих сыновей и дочерей. Не принять таких, как Руслан, — это за гранью моего понимания. Кем надо быть, чтобы ни за что ни про что отказаться от дочери или сына?
Впрочем, несмотря на принятие, ты всё равно постоянно задаёшь себе вопрос: «А что, если бы всё сложилось по-другому? Почему это произошло с моим сыном?» Говорить вслух можно всё что угодно, а на деле всегда трудно посмотреть правде в глаза, каким бы терпимым человеком ты ни был.
Кем надо быть, чтобы ни за что ни про что отказаться от дочери или сына?
Моего сына Валерия ещё в школьные годы от сверстников отличали какие-то специфические черты. Он казался мне слишком чувствительным и, в отличие от других мальчиков, с детства не умел мне врать. У нас с Валерой всегда были доверительные отношения: и в глубоком детстве, и в школе, и в студенчестве. Я никогда ему ничего не запрещала. Если ему хотелось куда-то пойти или в чём-то принять участие, я никогда не препятствовала этому, даже если в его затее мне что-то не нравилось. Со своей стороны я всегда пыталась донести до него и плюсы, и минусы того, что он хотел сделать, но выбор всегда оставался за ним.
С возрастом у всех появляются секреты, и едва ли существует в мире семья, где ребёнок делится абсолютно всем, что с ним происходит. Но по большей части сын мне всегда всё рассказывал. Сложности начались в подростковом возрасте, когда он принялся экспериментировать со своим внешним видом. Он много раз перекрашивал волосы и мог надеть что-то такое, что на любом другом ребёнке я бы расценила как настоящий кошмар. Мне приходилось с этим мириться. Я пыталась высказать своё мнение, но он повторял, что его всё устраивает, а кому не нравится — пускай не смотрят. Я стала анализировать то, что происходило с сыном, и решила для себя, что не должна одевать его по своему вкусу. Иногда мы обсуждали его вид, если сын надевал что-то слишком вызывающее — просто сейчас наше общество стало ещё более агрессивным.
Каминг-аута у нас с сыном так и не было. Он просто вёл открытый образ жизни, приглашал в дом друзей и подруг. И много позже, когда я разговаривала с одной из них, она мне сказала: «Только очень любящая мама может не замечать, что у неё в квартире живёт открытый гей». Когда позже я стала анализировать ситуацию, то подумала, что на самом деле я всегда знала.
Валера очень долго пытался самостоятельно разобраться в себе. Периодически он давал мне что-то почитать, но я читала через строчку, потому что никак не могла примерить написанное на свою жизнь или своего ребёнка. У нас бывали времена откровенных разговоров, когда сын говорил мне: «Мама, возможно, ты скоро узнаешь обо мне кое-что такое, что изменит твоё ко мне отношение навсегда. Может быть, ты даже перестанешь меня любить». Я долго мучилась: «Мой ребёнок по подвалам не шастает, по чердакам не лазает, учится, не курит и не пьёт — за что же я, интересно, могу вот так взять и разлюбить его?» Мне не приходило в голову, что это может быть сексуальная ориентация. Я предполагала самое страшное.
Я осознала, что наша ситуация — это нормально. Поэтому с некоторых пор стала обращать куда меньше внимания на то, что могут сказать соседи. Но, конечно, на гомофобию не так легко закрывать глаза, учитывая, что ненависть пропагандируют известные лица через федеральные СМИ. Моё поколение действительно не получило должного образования в области сексуальности, а все наши знания мы почерпнули либо на улице, либо от своих родных. Поэтому те родители, которые столкнулись с гомосексуальностью своего ребёнка, к сожалению, по большей части прислушиваются к тому, что говорят депутаты. А они говорят: «Если вы поддерживаете ЛГБТ, значит, вас кто-то подкупил или вы сами такие же извращенцы». Тогда родители думают: «Раз депутат сказал, то уж наверняка так оно и есть». А что депутат? У него что, есть какое-то специальное образование?
Нередко в гомосексуальности детей обвиняют родителей. Вместо подобных глупых обвинений нужно доносить до общества, что гомосексуальность — это одна из разновидностей сексуальности, а никакая не болезнь. Позиция власти, наши законы и высказывания первых лиц не сближают родителей и детей, а разжигают вражду. О какой традиционной семье может идти речь, если родитель своему собственному ребёнку заявляет: «Вот тебе Бог, вот тебе порог, выбирай!» и готов исключить его из своей жизни навсегда? По-настоящему традиционная семья подразумевает самые тёплые и доверительные отношения, а подобная вражда заканчивается тем, что родители начинают манипулировать своими детьми, ненавидеть их и издеваться над ними. Семьи распадаются. Неужели наше государство хочет именно этого? Отсюда и самоубийства среди детей, потому что они просто боятся открыться своим родным. Кого-то родители после каминг-аута избивают или отправляют на принудительное лечение. Это далеко от традиционных ценностей, которые пропагандируются с экрана.
Конечно, я задавалась вопросом: «Почему это произошло именно с моим ребёнком?» Когда я всё окончательно поняла, то принялась копаться в себе и вопрошать, почему это свалилось на меня. Думала, что, может быть, в родословной были такие же люди или это заложено в генах у мужа. Я ушла глубоко внутрь себя, пока искала ответы, и это был по-настоящему сложный период. Ведь ясно, что всякий родитель невольно строит планы. Вот ребёнок закончит учёбу, женится, заведёт детей. А когда мы, родители ЛГБТ-детей, узнаём о сексуальной ориентации своего ребёнка, эти планы рушатся. Но мы должны понимать, что, несмотря на разрушение напрасных надежд, наш ребёнок навсегда останется нашим ребёнком.
Я не понимаю тех родителей, которые отворачиваются со словами: «Я не знаю этого человека, пусть вернётся мой ребёнок». Представляете, как тяжело ребёнку? А он всё равно продолжает вас любить. Он ждёт и надеется, что родитель откроет ему душу и будет по-прежнему его поддерживать. А родителю, в свою очередь, вслед за ребёнком приходится проходить один за другим все этапы отрицания, боли, чувства вины. И если родитель проходит всё это в одиночку — это тяжело. Меня постоянно поддерживал сын, так что я была не совсем одна. Он всегда помогал подобрать нужные слова, был готов ответить даже на самые наивные мои вопросы. Я благодарна Валере за помощь, и на сегодняшний день для меня самое главное в жизни — не навредить сыну. Он ведёт открытый образ жизни и занимается правозащитной деятельностью, и я за него очень беспокоюсь.
Кого-то родители после каминг-аута избивают или отправляют на принудительное лечение. Это далеко от традиционных ценностей
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Общество
От популярной лесбийской вечеринки в Москве до журнала о квир-культуре — налицо все признаки того, что российское ЛГБТ-сообщество «говорит о себе, не таясь»
Когда москвичка Лиза Андрошина в 2017 году устроила свою первую лесбийскую вечеринку, особых ожиданий у нее не было.
«Мы хотели просто потусоваться с друзьями и послушать классную музыку, — рассказывает 34-летняя Андрошина. — Ничего серьезного мы не планировали».
Она арендовала бар, который, по ее словам, и так частенько пустовал, и пригласила друзей и нескольких диджеев. После нескольких таких вечеринок ее мероприятие под названием LVBZ стало популярным.
Андрошина говорит, что на ежеквартальные ночные танцы LVBZ, куда съезжаются диджеи со всего мира, приходит по 500 человек.
«Мы не прячемся, — говорит Андрошина. — Мы говорим о себе, не таясь».
«Устали быть мишенью»
В 2013 году Россия законодательно запретила распространение информации об ЛГБТК среди несовершеннолетних. По так называемому «закону о гей-пропаганде», всякое действие или событие, которое власти сочтут пропагандой гомосексуализма среди лиц младше 18 лет, карается штрафом.
Контекст
Опрос: Россия на последнем месте по числу представителей ЛГБТ-сообщества (Ipsos)
«Мне кажется, что российское общество не гомофобно само по себе, — говорит член правления петербургского отделения российской ЛГБТ-сети Светлана Захарова. — Гомофобную ненависть разжигает закон».
Захарова говорит, что молодежь меньше доверяет российскому правительству и больше принимает ЛГБТК. Она сказала, что, несмотря на закон о гей-пропаганде, все больше людей со всей страны посещают мероприятия, посвященные ЛГБТК.
«Многие устали от постоянных нападок и хотят что-то изменить», — сказала она.
«Прекрасные вещи» на фоне страха
В новостных статьях, телесюжетах и документальных фильмах о жизни ЛГБТ в России как правило рассказывается о сложной, нередко полной насилия жизни квиров. По словам москвича Никиты Андриянова, автора подкаста «Нараспашку» о жизни и культуре ЛГБТ в России, эта подача, сколь угодно правдивая, лишь усугубляет трудности, с которыми сталкиваются ЛГБТ-сообщество.
«Быть геем здесь — непросто и невесело», — сказал он.
Сам Андриянов пытается сломать устоявшийся стереотип. Он говорит, что мелкие СМИ, вроде его собственного, укрепляют зарождающееся ЛГБТ-сообщество. Чтобы избежать штрафов по закону о гей-пропаганде, он предупреждает у себя в подкасте, что он не предназначен для несовершеннолетних. И если его все равно оштрафуют, его поддержат соратники, говорит он.
«Как только ты осознаешь свою принадлежность к ЛГБТК и начнешь за него бороться, ты становишься активистом, — говорит Андриянов. — Это требует дополнительной ответственности».
Статьи по теме
Гей, покинувший Россию: либо я покончу с собой, либо уеду (El País)
Prager University: когда девочки становятся мальчиками
«Когда ты квир и живешь в очень гомофобной стране, — сказала она, — бывает трудно почувствовать связь с другими».
Это она и пытается изменить: по ее словам, O-Zine — это своего рода хроника прогресса. Когда издание только появилось, Казанцева сказала, что найти собеседников из числа открытых квиров было непросто. Теперь, добавила она, жители больших городов не стесняются и даже готовы поделиться своими историями.
«Парадоксальным образом закон о гей-пропаганде ускорил процесс саморефлексии — кто мы такие, как живет наше сообщество, и чем мы можем гордиться», — сказала Казанцева.
По ее словам, за последние несколько лет сообщество окрепло благодаря соцсетям и решимости бороться с правительственными ограничениями.
Несмотря на сотрудничество с известными российскими авторами и знаменитостями, по закону о гей-пропаганде O-Zine не оштрафовали ни разу. По словам Казанцевой, журнал работает без трудностей, потому что он не официальная медиа-организация, а независимое издание.
«Когда ты живешь с этим риском каждый день, тебе становится все равно, — сказала Казанцева. Она, как и Захарова, считает, что подрастающее поколение в целом более прогрессивно и открыто. — Нас могут арестовать хоть завтра, но давайте делать, что хочется, и создавать прекрасные вещи».
При этом она отметила, что ситуация в небольших городках кардинально иная: там квирам собираться в компании практически невозможно — если не сказать смерти подобно.
«В Москве, Санкт-Петербурге и других больших городах у нас еще есть „свои» места, — сказала Казанцева. — В небольших городках это практически исключено, потому что все друг друга знают, а терпимости меньше».
Андриянов переехал в Москву из Сибири после университета и с этим согласен.
«Для меня здесь не так опасно быть открытым геем, как если бы я остался в Сибири, где вырос, — говорит Андриянов. — Вряд ли я бы достиг такой открытости».
Он сказал, что большой город помог ему принять свою сексуальность, и назвал жизнь открытого гея у себя на родине небезопасной.
Контекст
Опрос: Россия на последнем месте по числу представителей ЛГБТ-сообщества (Ipsos)
Творческая «свобода»
Этот сдвиг отразился и в российском кинематографе. Фильм 2019 года «Дылда» — драма о любви двух женщин в бывшем Ленинграде времен Второй мировой войны. Другой фильм 2019 года под названием «Аутло» считается первым российским фильмом с участием персонажа-трансгендера. В фильме переплетаются история подростка-гея из современной Москвы и танцовщицы-трансгендера из СССР 1980-х.
«„Аутло» — фильм о невозможном, о свободе, внутренней и внешней», — сказала режиссер и сценарист фильма Ксения Ратушная.
Ратушная, тоже москвичка, думала, что закон о гей-пропаганде сорвет прокат фильма в России. Однако правительственный сертификат на показ в кинотеатрах она все же получила — с условием, что она уберет ругательства и вырежет несколько секунд сексуальной сцены с участием священника. Ее государственная цензура сочла нарушением другого закона — об оскорблении чувств верующих.
Хотя Ратушная смогла снять и выпустить фильм с участием ЛГБТ-персонажей, минуя юридические препоны, она говорит, что в широкий прокат лента не пошла. По ее словам, лишь 10 кинотеатров согласились показать ее широкой публике — это намного меньше, чем для большинства фильмов. Она считает, что многие кинотеатры попросту испугались.
«Я хочу, чтобы люди имели доступ к любой информации, какую только захотят, — сказала Ратушная. Она считает, что это борьба за законность и искусство. — Свобода для меня превыше всего».
«Медленное движение к свету»
Еще она отметила, что на вечеринку LVBZ пускают публику старше 21 года, и поэтому она ничего не нарушает — но призналась, что сам закон о гей-пропаганде и его применение ей не совсем понятны. Она сказала, что ей приходится постоянно искать компромисс между потенциальными угрозами, в том числе юридическими, и своим делом — стремлением создать открытое и праздничное пространство для ЛГБТК-россиян. Но, несмотря на все проблемы, она подчеркнула, что ее опыт работы в России многих удивит — как внутри страны, так и за ее пределами.
«Люди думают, что все плохо, и нам действительно приходится прятаться и бездействовать. Это неправда, — сказала она. — На самом деле, мы движемся в правильном направлении».
«Какие-то страхи остаются, — заключила она о том, каково это быть открытым квиром в России. — Но есть туннель. Мы словно медленно движемся к свету. Ты можешь сказать свое слово».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.