не держись устава яко слепой стены
Афоризмы от Петра Первого
Всякий потентат, который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а который и флот имеет, обе руки имеет.
Всякий начальный человек и солдат должен и обязан товарища своего от неприятеля выручать, пушку и знамя свое елико возможно оборонять, коли ему люба жизнь и честь его.
Всуе законы писать, если их не исполняют.
(закон)
Все трудами приобретается и Америка не без трудов сыскана чрез cтоль далекий путь около мыса Доброй Надежды.
Все наши дела испровергнутся, ежели флот истратится.
(пример, лидер)
Воинским делом мы от тьмы к свету вышли.
(военное дело)
(военное дело, оборона)
В уставах порядки писаны, а время и случаев нет, а посему не следует держаться устава яко слепой стены.
(устав, импровизация)
***
Говори кратко, проси мало, уходи борзо!
(подчиненный)
(желание, цель)
***
Кто станет говорить речи, другому — не перебивать, но дать окончить и потом другому говорить, как честным людям надлежит, а не как бабам-торговкам.
***
С государственными доходами поступать надлежит осторожно — об них я должен отдать отчет Богу.
(казна)
***
Указую боярам в Думе говорить по ненаписанному, дабы дурь каждого видна была.
(дурак, глупость, подчиненный)
***
Несчастья бояться — счастья не видать.
(счастье, несчастье)
***
Неблагодарный есть человек без совести, ему верить не должно. Лучше явный враг, нежели подлый льстец и лицемер; такой безобразит человечество.
(лесть, благодарность)
(невозможное)
***
Подчинённый перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый! Дабы не смущать начальство разумениеем своим.
(подчиненный, начальник)
***
Я почитаю заслугами своими Отечеству доставших себе знатность и уважаю их потомков, каковы, например, Репнины и им подобные; но тот, однако же, из потомков знатных родов заслуживает презрение мое, которого поведение не соответствует предкам их; и дурак сноснее в моих глазах из низкого роду, нежели из знатного.
(знатность)
***
Я знаю, что я подвержен погрешностям и часто ошибаюсь, и не буду на того сердиться, кто захочет меня в таких случаях остерегать и показывать мне мои ошибки.
Догнать Оператора!
На третьем курсе военного училища мы уже хорошо освоились в окружающем нас агрессивном пространстве, почти привыкли к военной службе и ее тяготам, и на такие мелочи как зачеты и экзамены практически не обращали внимания, за исключение моментов, угрожающих нашему общению с окружающим миром, а именно – отпускам и увольнениям.
И на этот раз все было бы нормально, с помощью нехитрых премудростей в виде шпаргалок мы бы сдали эту сессию, накануне летнего отпуска. Но тут, заместитель начальника Училища решил сам лично проверить знание предмета «Общевоинские уставы» (кстати – оценка в диплом) у нас курсантов третье курса.
Мы с Бобом (это прозвище, а так его Володя зовут) оба были «комодами». Нет, не исполняли роль шкафов, ну, Боб может еще и мог, а я со своими 60 кг – никак. Так называли нас – командиров отделений, вроде как сокращенно. А старшим над нами вообще был «замОк». Тоже не крепость, а с ударением именно на втором слоге, заместитель командира взвода.
Кстати в период Гражданской войны была такая должность – «замком по морде»! Вот! И ничего смешного, очень даже солидная должность: «заместитель командующего по морским делам».
Боб был штатным чемпионом училища, курса, округа… Спросите почему?
Немного отвлекусь от экзаменационной темы и расскажу одну историю. Однажды, пропала у Боба его любимая игрушка – полуторапудовая гиря, и все бы ничего, если бы дело не было накануне окружных соревнований по гиревому спорту, где «светило» то самое призовое место! Долго он ее искал и сильно сокрушался по этому поводу! Все обыскал, даже в «страшный» кабинет комбата заглядывал! Нигде гири не было. Подняли на подмогу взвод. Прочесали все углы! «Хомут», то бишь старшина роты, допустил «поисковиков» в виде исключения в святую святых – ротную каптерку. Много интересного мы там увидели, но это другая история. И там гири не было!
Когда до соревнований оставалась неделя, в один прекрасный субботний вечер, от КПП училища к казарме двигались два курсанта, неся на палке что-то черное и явно тяжелое, судя по их напряженным лицам. Сам предмет в сумерках разглядеть было трудно!
Ба! Да это же Лева и Жека, тащат новенькую гирю!
Вот такая была история. Она к нашему рассказу имеет как бы косвенное отношение. Поскольку, к Уставам спорт не имеет прямого отношения, за исключением того, что в Уставах расписано, как заниматься физзарядкой, а также, когда и какое время отводится распорядком дня для занятий спортом.
Если верить Бобу, активное участие в различного рода соревнованиях, не позволили ему качественно подготовить к этому серьезному предмету. А проблема состояла в том, что отдельные статьи уставов требовалось знать наизусть и при сдаче воспроизвести эти самые статьи слово в слово, да еще и интонацией передать знаки препинания.
Он, может быть, и выучил бы, но времени на это не оставалось, не жертвовать же на этот, наверняка где-то и Важный предмет, драгоценные часы, отведенные на сон!
И Боб придумал систему, позволяющую транслировать мысли, то есть, слова на расстоянии. Могут, кстати, и будущие офицеры пехоты сделать то, что под силу только военным связистам. Когда, правда, захотят. А тут! Стимул!
Помните фильм Л.Гайдая «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»? Как профессор засек студента с радиопередатчиком. Вот такая же история приключилась и у нас. Но… там была радио-связь и было учтено, что самая надежная связь какая? Правильно, не половая, а проводная! Вот так!
Как говорил один из наших курсантов: «Половая связь может не так надежна, как балдежна!».
Это, кстати, к нашему дело имеет косвенное отношение!
Взял Боб обыкновенный военный телефон ТА-57, путем несложных операций сделал возможность переводить разговор из дуплексного режима в симплексный. Это когда, сперва оба слышат друг друга, а потом один говорит, а другой слушает. Это сделано было для того, чтобы сделать одновременно и микрофон, и наушник.
Что же представляла из себя эта конструкция? У «оконечника», то есть у того который принимает информацию находится только микрофон, он же наушник, провод от которого через рукав левой руки (правая нужна для записывания нужных вещей), другие элементы формы одежды выходит из левого сапога вместе с вилкой. У левой стойки стола, с внутренней стороны закреплена розетка. Ну, у кого возникнет мысль – чего там закреплена розетка с куском провода, выведенного куда-то, может связисты чего-то там намудрили. Может от последней штабной тренировки осталось.
Провод под плинтусом выходил в коридор и переходил в крайний класс. В классе находился, назовем его «оператор», с самим телефонным аппаратом. И… конечно, комплектом Общевоинских Уставов Вооруженных Сил СССР.
Провели тренировку вечером, перед отбоем, проверили систему – работала безукоризненно!
Боб говорил номер билета и вопросы, потому что билеты могли не совпадать – как будто повторял для себя. После этого оператор переключал систему в симплекс и диктовал статьи Устава. На эту роль Боб уговорил меня. Ну что ни сделаешь для друга!
Боб пошел сдавать экзамен первым. Предполагалось, что после и я, на всякий случай, воспользуюсь этой системой. Но… обо всем по порядку!
Взял Боб билет, сел за стол, воткнул вилку в розетку и как бы про себя, шепотом назвал билет и вопросы, я переключился и начал диктовать. То ли диктовал слишком громко, то ли в аппарате усиление было высокой степени?
В общем, в классе при царящей тишине раздавался голос Левитана, нет, не со сводками Совинформбюро, а со статьями Устава.
Хорошо, что в коридоре было полно нашего курсантского народа, а классы находились на первом этаже!
Но! Где же ты поймаешь курсанта третьего курса, которого: во-первых, никто и ловить толком не собирался, а во–вторых, его не догнать по определению. Сколько раз оставляли мы ни с чем гарнизонный патруль, который готов за пойманного курсанта подметки на сапогах стесать и бежать, продолжая стесывать ноги!
Я потом зашел, как ни в чем ни бывало, взял билет, и получил свою четверку. Во время подготовки Зам. начальника Училища все время прислушивался и приглядывался, как контрразведчик в шпионских фильмах.
Еще он все возмущался тем, что не удалось задержать оператора, и обещал, что доберется до этого негодяя и примет к нему меры, вплоть до отчисления из Училища. Что Боб никогда не сдаст Уставы и тоже будет отчислен. А вообще, он будет и так отчислен, если не скажет, кто был оператором. Наряд по роте тоже будет отчислен за то, что не смогли негодяя, т.е. меня задержать! Вот такая кара была многим из нас уготована.
Сидел и слушал, а что оставалось делать. Еще переживал… Еще бы – накануне отпуска! Но курсантская круговая порука сыграла свою роль – никто меня не сдал. Правда, взводный мне перед выпуском сказал, что он все знал, но тоже молчал.
Боба, естественно в отпуск сперва не отпустили. Но… лето! Зам начальника Училища тоже человек и… ушел в отпуск. А спортивные вожаки училища все—таки уговорили комбата отправить Боба в отпуск.
Не держись устава яко слепой стены
Александр Антонов запись закреплена
В УСТАВАХ ПОРЯДКИ ПИСАНЫ, А ВРЕМЕНИ И СЛУЧАЕВ НЕТ, А ПОСЕМУ НЕ СЛЕДУЕТ ДЕРЖАТЬСЯ УСТАВА ЯКО СЛЕПОЙ СТЕНЫ
Петр I
Петровский «УСТАВ МОРСКОЙ» на 25 лет моложе петровского флота. Само его появление – свидетельство зрелости идеи регулярного военного флота России. Великий преобразователь сумел в кратчайший срок реформировать армию и создать отечественный флот. Нужны были корабли – он построил корабли. Нужны были люди – они появились: и иноземцы, и свои, питомцы Навигацкой школы. Но требовался и морской устав: без строгого регламента корабль не выйдет в море, не вступит в бой.
Уже в 1696 году, том самом, когда государева дума приговорила, что морским судам быть, появился и соответствующий документ – 16 статей для галерного флота. Он сыграл свою роль в Азовском походе и в абордажных сражениях на Балтике. Но введение в строй оснащенных артиллерией парусных кораблей, развитие линейного флота требовали соответственного руководства к плаванию и ведению боя. Одно за другим публикуются различные дополнения; так, в 1707 году выходит инструкция командирам брандеров и бомбардирских кораблей. Усложнившаяся практика жизнедеятельности флота обязывала свести все инструкции в один документ, способный быть руководством флоту на длительное время.
Посланные за границу петровские навигаторы отбирали материалы, связанные с вождением судов, организацией службы на борту, вникали в уставы передовых по тому времени флотов. Превосходным помощником Петра оказался Конон Зотов, сын Никиты Моисеевича Зотова, того самого, что был воспитателем юного Петра. В ранние годы, посланный в Англию обучаться потребным наукам, он избрал морское дело и для того поступил в английский флот. Отменный знаток корабельной службы, храбрый офицер, командовавший боевыми судами в схватках со шведами, он сыграл первенствующую роль в составлении петровского устава. Сам Петр лично писал артикулы, приводил в систему, оттачивал формулировки регламента. И неспроста, читая нынче устав, видишь во многих формулировках, словесных определениях, в самой конструкции речи энергичную, властную манеру Петра.
Этот документ – «Устав морской» 1720 года – оказался на редкость долговечным. По нему российский флот плавал и воевал до самой Крымской войны и только во второй половине 19 века, когда пар оттеснил парус, и нарезные орудия встали на место гладкоствольных, вышел устав 1853 года.
И так в уставе определяются обязанности всех должностных лиц, напоминается в числе прочего, что матросу от пушкарской, а пушкарю от матросской работы не отговариваться, но друг другу помогать. Так от мала до велика рассматриваются все труды и обязанности на корабле, но превыше всего стоят в уставе артикулы о верности Отечеству, о запрете спускать флаги и сдавать корабль противнику или покидать место боя.
«УСТАВ МОРСКОЙ» Петра I
(выдержки)
Все воинские корабли Российские не должны ни перед кем спускать флаги, вымпелы и марсели.
Всякий человек, когда ни спросят, должен знать свою должность и место.
Которые во время боя оставят свои места, дабы укрыться, те будут казнены смертью. Такожды и те будут казнены, которые похотят сдаться или иных к тому будут подговаривать.
Ежели кто на вахте найдется спящ на пути едучи против неприятеля, ежели он офицер, лишен будет живота, а рядовой жестоко наказан будет биением кошками у шпиля.
Провиант определенный больным кто украдет и продаст, того с наказанием сослать на галеру. А кто съест, тот вчетверо заплатит и сверх того бит будет у мачты.
Кто пасквили или ругательские письма тайно сочиняет и тако кому бесчестие учинит, оному надлежит наказание такое учинить, что было довелось тому, про кого он писал, ежели он в том виноват был.
Запрещается офицерам и рядовым привозить женский пол для беседы их во время ночи, но токмо для свидания и посещения днем.
Никто не дерзнет никакого табаку или горячего вина и прочих заповедных питий для продажи на корабль привозить под потерянием всего того без повороту и сверх того наказанием по обстоятельству, по важности вины смотря.
Кто лживую присягу учинит и в том явственном свидетельством обличен будет, оный с наказанием послан будет на галеру навечно.
Капитан повинен разделить всех людей, которые будут на корабле, прежде чем выйдут в море, на три равные части для управления парусами и прочим, дабы каждый знал свое место. А для этого расписание иметь по кубрикам, а одно прибить к бизань-мачте. Кроме того, надлежит капитану распределять людей для боя, назначив их к пушкам, мелкому ружью, к управлению парусами и прочего, как надлежит быть во время боя. Так, чтобы всякий человек, когда бы ни спрося, мог знать свою должность и место в бою.
Никто не дерзнет никакого табаку или горючего вина и прочих заповедных питий для продажи на корабль привозить под потерянием всего того без повороту и сверх того наказанием по обстоятельству, по важности вины смотря.
Штурманов во время баталии на верхнюю палубу не пущать, ибо они своим гнусным видом, всю баталию расстраивают.
Штурманов в кабаки не пущать, ибо они, отродье хамское, не замедля напиваются и дебош устраивают.
Каланов Н. Афоризмы русских военных моряков.
Адмирал от красного флага (1721). Последний царь всея Руси (с 1682 года) и первый Император Всероссийский (с 1721 года). Основатель отечественного военно-морского флота.
Больше побеждает разум и искусство, нежели множество.
Бояться несчастья — не видать и счастья.
Бояться пульки, не идти в солдаты, или кому деньги дороже чести, тот оставит службу.
Были бы корабли, а флот сам отыщет себе гавань.
Был бы флот, а гавани найдутся.
Была Россия в древние времена довольно мужественна и храбра, но не довольно вооружена, ниже правильно расположена. И как политическая пословица сказует о государствах, морского флота не имущих, что не токмо одну руку имеют, а имеющие и флот – обе, так и наша Россия одну только руку имела тогда.
В уставах порядки писаны, а время и случаев нет, а посему не следует держаться устава яко слепой стены.
Военное дело – первое из мирских дел, яко важнейшее для обороны своего отечества.
Воинским делом мы от тьмы к свету вышли.
Воистину (богу изволю) (речь идет о наказании непокорного сына), ибо мое отечество и люди, живота моего не жалел и не жалею, то как могу тебя непотребного пожалеть? Лучше будь чужой добрый, нежели свой непотребный.
Врачую тело свое водами, а подданных – примерами; и в том, и в другой исцеление вижу медленное; все решит время; на Бога полагаю надежду.
Все воинские корабли российские не должны ни перед кем спускать флаги, вымпелы и марсели под страхом лишения живота.
Все воинские корабли российские не должны ни перед кем спускать флаги… Кто знамени присягал единожды, тот у оного и до смерти стоять должен. Ежели уйдет и потом пойман будет, то оный петлю заслужит и живот потеряет.
Все наши дела испровергнутся, ежели флот истратится. (По поводу несчастья с двумя кораблями в Ревеле.) (Из письма Петра I Меньшикову от 21 декабря 1716 г.)
Все трудами приобретается, и Америка не без трудов сыскана чрез столь далекий путь около мыса Доброй Надежды. (Ответ Петра I вице-адмиралу Ф.И.Соймонову о походе на Каспий в 1720 г.)
Всех офицеров без воинского суда не арестовывать, кроме изменных дел; а за малыя вины наказывать штрафами, что уставу закона морскаго; також никуда в неудобные места не отсылать под видом службы, но ежель кто негоден в службе (кроме какого злаго дела), о том писать до адмирала о тех негодных отпуска, ибо вышеозначенными аттестатами без суда вяще отогнаны могут иностранные офицеры быть, нежели прилащены; суда же никому противиться невозможно. (Указ государя Крюйсу 1706 г.)
Всуе законы писать, если их не исполняют.
Всякий начальный человек и солдат должен и обязан товарища своего от неприятеля выручать, пушку и знамя свое елико возможно оборонять, коли ему люба жизнь и честь его.
Всякий человек, когда ни спросят, должен знать свою должность и место. «Морской устав»
Вы в заблуждении, если думаете, что я стремлюсь к завоеванию новых земель. У меня их слишком много. Мне надобно (только) побольше воды.
Гоняйтесь за дикими зверями, сколько вам угодно; эта забава не для меня. Я должен вне государства гоняться за отважным неприятелем, а в государстве моем укрощать диких и упорных подданных.
Грудь солдата – защита и крепости отечества.
Дело являет, каков был труд. (Надпись перед Петровским доком в Кронштадте. Высказывание, приписываемое Петру I.)
Деньги суть артерия войны.
Держать под кровлею судно, дабы не мокло оно, и не драло его солнцем, ибо суда даны, дабы их употребляли, как на сухом пути кареты и коляски, а не навозные телеги. (Инструкция «Невскому флоту» – первому в мире яхт-клубу (1718 г.).
За каждый квадратный фут моря я всегда готов отдать квадратную милю.
Земля наша обитаемая есть закрытая книга; путешествие развертывает в оной листы; и сии листы суть государства, в коих внимательному оку представляются люди и народы, как буквы, слоги и строки.
Знаю я, что я также погрешаю и часто бываю вспыльчив и тороплив; но я никак за то не стану сердиться, когда находящиеся около меня будут мне напоминать о таковых часах, показывать мне мою торопливость и меня от оной удерживать.
Знаю я, что меня называют жестоким и мучителем, однако, к счастью, те только чужестранцы, кои ничего не знают об обстоятельствах, в коих я сначала многие годы находился, и сколько многие из моих подданных препятствовали мне ужаснейшим образом в наилучших моих намерениях для отечества и принудили меня поступить с ними со всякой строгостью, но не жестоко и менее еще мучительски.
Из меня познайте, какое бедное животное человек. (Сказано во время болезни.)
Имейте в сражении перед очами вашими правду.
Искание генерального бою зело суть опасно, ибо в один час может все дело опровержено быть (как учинилось под Пинчевым 1702 г.).
Какой тот великий герой, который воюет ради собственной только славы, а не для обороны отечества, желая быть обладателем вселенныя!
Капитан имеет почтен быть на своем корабле, яко губернатор или комендант крепости, и должен пещися, чтобы на корабле, который ему поручен будет в команду, правильно и порядочно поступать, чего ради вверяется его искусству и верности повелевать своими офицерами и прочими того корабля служителями во всех должностях для управления корабельного как в ходу, так и во время баталий и штормов.
Когда Государь повинуется закону, то да не дерзнет никто противиться оному.
Когда человек залез в воду выше горла, ему естественно заботиться только о том, как бы спасти жизнь, забывая все остальное. (По поводу его занятости военными и дипломатическими делами.)
Кому деньги дороже чести, тот оставь службу. (Письмо адмиралу К.И. Крюйсу.)
Лучше винного и бессовестного законом помиловать, нежели многим невинным оным отяготить.
Матросы – отродье хамское, но дело свое разумеют. А посему! Жалование платить, в кабаки пускать, девкам любить. Пособие из сукна выдавать. Будучи за границей на берег не спущать, ибо он умного слова не скажет и драку учинит. Коков и боцманов держать на шкентеле, дабы они не позорили флот Российский. Каждый матрос, увидев дыру, обязан закрыть ее. Баб и всякую такую утварь на корабль не пущать, а ежели пущать, то по одной на брата, дабы не было сумятицы. (Изречение, приписываемое Петру I).
Могу ли я приказать кому-либо идти вперед, если сам не буду впереди всех?
Мореходец, службою живущий, глядит в Устав на сон, грядущий. И поутру, от сна восстав, опять читает свой Устав. (Один из вариантов знаменитого Петровского наказа русскому воинству).
На кораблях никаких карт, кроме морских, не иметь (не должно быть).
Надеясь на мир, не надлежит ослабевать в военном деле…
Надлежит законы и указы писать ясно, чтоб их не перетолковать. Правды в людях мало, а коварства много. Под них такие же подкопы чинят, как и под фортецию.
…Надлежит к подчиненным быть яка отцу, пещися о их довольстве, жалобы их слушать и в оных правый суд иметь; также дела их крепко смотреть, добрые похвалять и награждать, а злые наказывать.
Не добро есть брать серебро, а дела делать свинцовые. (Письмо вице-адмиралу К.И. Крюйсу по поводу беспорядка на флоте).
Неопасение человеку везде вредит.
Непобедимые господа шведы хребет свой показали.
Непрестанно тому обучать, как в бою поступать.
О штурмане из Петровского морского устава: «А ежели капитан прикажет штурману в такия места идти, где он подлинно ведает, что от мелей или каменьев есть опасности, то он повинен в том капитану заранее объявить и смело об этом говорить. А ежели за время того не объявит, и корабль от этого бедства терпеть будет или пропадет, то не будет оборонять его указ капитанский, но повинен тому, как выше описано (штраф смертной или ссылку на каторгу).
Объявляем вам, коим образом всемогущий господь бог Россию прославить изволил, ибо по многодарованным победам на земле, ныне на море венчати благоволил… и так сею, мню, николи у нас бывшею викториею вас поздравляем. (Из письма Петра I Меньшикову по поводу победы русского флота над шведским в сражении при мысе Гангут 27 июля 1714 г.)
Оградя отечество безопасностью от неприятеля, надлежит стараться находить славу государеву через искусства и науки.
Одна сажень морского побережья стоит квадратной мили земли вдали от моря.
Победу решит военное искусство, храбрость полководцев и неустрашимость солдата.
Учение доброе и основательное есть всякой пользы корень, семя и основание.
Флот сам сыщет себе гавань.
Чем больше опасности – тем более славы.
Чем ближе к пушкам противника, тем меньше от них вреда.
Я предчувствую, что россияне когда-нибудь, а может быть, при жизни нашей, пристыдят самые просвещенные народы успехами своими в науках, неутомимостью в трудах и величеством твердой и громкой славы.
ИЗ УСТАВА МОРСКОГО 1720 года
Буде которые из морских служителей явятся знающие в морском хождении, и тщательны в произвождении своего дела паче других, о том должны командиры их доносить в Коллегию и их представлять, где Коллегия должна то рассмотреть и оных за их тщание или повысить чином, или прибавкою жалования, или иным каким награждением по человеку и делу смотря.
В случае бою должен капитан или командующий кораблем не токмо сам мужественно против неприятеля биться, но и людей к тому словами, а паче дая образ собою побуждать, дабы мужественно бились до последней возможности, и не должен корабля неприятелю отдать ни в каком случае под потерянием живота и чести.
Все Наши воинские корабли должны претендовать от всех республик, дабы перед Нашими воинскими кораблями командующие флаги и вымпелы спускали, каковы б Наши малы, а их велики ни были; и ежели не учинят, то их принуждать к тому. Сие разумеется в море, а не в их гаванях.
Вышний командир как душа в теле человека, без которой ум никакой двинуться не может: ему надлежит к подчиненным быть яко отцу, пешися о их довольстве, жалобы их слушать и в иных правый суд иметь; также дела их накрепко смотреть, добрые похвалять и награждать, а за злые наказывать. Он должен рапортовать о всем своего государя и адмиралтейскую коллегию и за все ответ давать.
Ежели возьмут какой ни есть чужой корабль или судно в полон, которой не станет биться или противиться, то капитанов, шкипетров или матросов сущих иной земли ни грабить, ни бить, ни ругать, под штрафом, ежели кто-то учинит, заплатить убыток вдвое. Но весь оной корабль и все взятое их добро повинно быть в сохранении, покамест будет осужден в Адмиралтействе порядочно. Також которые офицеры взяты будут на воинских кораблях, чтоб платье на них тогда будущее не обдирать, под жестоким штрафом.
Ежели кто неприятельский корабль возьмет, то ему оной отдан будет, кроме полоненых людей; а ежели оной взят будет в Адмиралтейство, то будет заплачено по сему.
Ежели флот приидет на якорь, на которой рейд, тогда всем мелким воинским и ластовым, и маркитанским судам следует за флотом становиться с безопасной стороны от флота, дабы тем не отнять стрельбы у воинских кораблей в приближении неприятеля; а когда ветр переменится, тогда и им свои места переменять, ежели того случай требовать будет. В чем надлежит Аншеф-командующему накрепко смотреть, под жестоким ответом.
И понеже сие дело необходимо нужное есть Государству (по оной пословице: что всякой Потентат, которой едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а которой и флот имеет, обе руки имеет), того ради сей воинской морской устав учинили, дабы всякой знал свою должность, и неведением никто не отговаривался.
Как Адмирал, так и прочие вышние и нижние Офицеры должны охранять со всяким тщанием и ревностью интерес своего Государя и Государства, где ни будут обретаться со врученною им командою, во всяких случаях.
Капитан долженствует иметь смотрение над своими подчиненными, дабы оные ни в чем нужды не имели; но были бы довольны; так же чистоту в корабле и около их иметь; дабы не заболели от недостатку какова или нечистоты. Так же больных на и паче надсматривать и о них всякое возможное попечение иметь к их здоровью, под штрафом смерти, ежели вымыслом то учинит для какого зла или корысти; а ежели оплошкою, то понижением чина или вычетом жалования, по рассмотрению воинского суда.
Капитан имеет почтен быть на своем корабле яко Губернатор или Комендант в крепости и должен пещися, чтоб на корабле, который ему поручен будет в команду, праведно и порядочно поступать по указам, следующим или вновь данным указам, или инструкциям, ни мало отдаляясь от оных, ни для какой причины, ниже для какого претексту. Чего ради вверяется его искусству и верности повелевать своими офицерами и прочими того корабля служителями, во всяких их должностях для управления корабельного, как в ходу, так и во время баталии и штурмов: во всяких случаях, под опасением лишения команды за первое преступление на время; а за второе – отвержение чина или вящего наказания, по делу смотря.
Когда наш флот, или некоторая часть онаго, придет с неприятелем в бой, тогда всем, как флагманам, так и капитанам, или командирам партикулярных кораблей, долженствует стать в своих местах добрым порядком, по данному им ордеру, как надлежит быть в бою без конфузии. И надлежит, как эскадрам, так и партикулярным кораблям, держать себя в умеренном расстоянии един за другим не гораздо далеко, дабы неприятель не мог пробиться; ниже гораздо близко, дабы одному другова не повредить. И когда учинен будет сигнал для вступления в бой, или абордажу, тогда всем, как офицерам, так и рядовым прилежно трудиться, по крайней возможности, неприятелю вред учинить и онаго с помощью божиею раззорить тщиться, исполняя ордеры. А кто в таком случае явится преступен, тот казнен будет смертью: разве которой корабль под водою так пробит будет, что пумпами одолевать воду не могут, или машты, или райны так перебиты будут, что действовать не возможно… Никто да не дерзает из флота вышед на неприятельский берег, грабить, жечь и брать в полон без указу Аншеф-командующего, под потерянием живота.