когда джоли удалила молочные железы в каком году

Анджелина Джоли о том, почему удалила обе груди: «Я хотела увидеть, как растут мои дети»

Новости

Анджелина Джоли — мать пятерых детей — еще в 2013 году, сдав анализ, узнала о генетической предрасположенности к развитию рака груди в связи с мутацией генов BRCA1 и BRCA2 и сделала операцию по удалению молочных желез. Вчера актриса написала откровенную статью для журнала Time, в которой рассказала о борьбе ее покойной матери с раком молочной железы и яичников и о том, как она сама решилась на мастэктомию.

44-летняя звезда рассмотрела проблему не только с точки зрения медицины, но также с точки зрения психического здоровья и эмоционального благополучия.

Мать Анджелины, актриса Маршелин Бертран, умерла в 2007 году в возрасте 56 лет после десятилетней борьбы с раком яичников и молочной железы.

Маршелин Бертран

Я потеряла бабушку и маму из-за рака молочной железы. Я помню, как однажды держала маму за руку, когда она проходила химиотерапию, а когда она начала краснеть, мне пришлось помчаться за медсестрой. Теперь есть новые способы определить, какой препарат для химиотерапии больше подходит для каждого пациента, что приводит к уменьшению количества ужасных побочных эффектов,

Моя мама боролась с раком почти десять лет. Когда я стояла в коридоре больницы, ожидая, когда тело мамы будет подготовлено к кремации, ее доктор сказала мне, что она пообещала матери, что мне сообщат о моей предрасположенности к раку. Спустя годы мне пришлось пройти генетический тест, который показал, что у меня есть ген — так называемый BRCA1,

Актриса написала, что вероятность развития рака молочной железы у женщин обычно равняется 13 процентам. У нее этот показатель был гораздо выше: риск развития рака груди составил 87 процентов, а рака яичников — 50 процентов. Из-за высокого риска специалисты рекомендовали ей сделать профилактические операции. Джоли была проведена двойная мастэктомия, а позже она удалила яичники и фаллопиевы трубы.

Маршелин Бертран и Жаклин Биссет

За годы, прошедшие после операции Анджелины, в генетической диагностике был достигнут прогресс. Генетическое тестирование стало более доступным и менее дорогим. Появились такие методы лечения, как ингибиторы контрольных точек иммунитета (check-point inhibitors), помогающие блокировать «плащ невидимки», который «надевают» раковые клетки, чтобы выжить. Ингибиторы PARP при использовании в сочетании с иммунотерапией могут повысить шансы на выживание пациентов с раком молочной железы и яичников.

Моей подруге недавно диагностировали рак молочной железы. У нее не было семейного анамнеза, но, несмотря на это, в 30 лет она заболела. Она изучила все последние достижения науки и современные процедуры. Она сделала выбор в пользу мастэктомии, удалив грудь и сосок. Она заморозила яйцеклетки, прежде чем ей пришлось пройти химиотерапию, а затем сделала реконструктивную пластику груди. Она показала свою борьбу с раком через свое искусство, чтобы поделиться своим опытом с другими,

Знаменитость уверена, что, хотя подобные истории должны вселять в нас надежду, впереди еще долгий путь. Все дело в том, что в настоящее время нет надежного скринингового теста на рак яичников или простаты и нет эффективного лечения наиболее агрессивных форм рака молочной железы, известных как «трижды негативный рак».

Анджелина Джоли с детьми

Я просто чувствую, что сделала правильный выбор, чтобы повысить свои шансы увидеть, как мои дети становятся взрослыми, и застать внуков. Я надеюсь уделить им как можно больше времени. Я более десяти лет живу без мамы. Она увидела лишь нескольких своих внуков и была слишком больна, чтобы играть с ними. Моя бабушка умерла в 40 лет. Я надеюсь, что мой выбор позволит мне прожить немного дольше,

Звезда рассказала, что люди также спрашивают ее, как она относится к шрамам после операции.

Я думаю, что наши шрамы напоминают нам о том, что мы преодолели. Они являются частью того, что делает каждого из нас уникальным. Разнообразие — одна из самых прекрасных вещей в человеческом существовании,

По ее словам, самые глубокие шрамы часто незаметны — они в душе. Все пациенты, с которыми она встречалась в Институте Кюри, говорили, что забота и поддержка близких — самая главная мотивация борьбы с болезнью.

Когда мы говорим о равенстве женщин, часто речь идет об отказе в правах, которые должны быть нам предоставлены. Однако я рассматриваю эту проблему с точки зрения поведения, которое нужно прекратить. Хватит закрывать глаза на жестокое обращение с женщинами. Прекратите мешать девочкам получать образование или медицинскую помощь. Прекратите заставлять их выходить замуж за человека, которого вы выбрали для них, особенно когда они еще дети. Помогите молодым девушкам осознать их уникальность. Помогите защитить женщин, которых вы знаете,

Источник

«Большая грудь — уже не модно» Онкологи и пациенты требуют разрешить в России «метод Джоли»

В 2013 году мир изумила новость о том, что американская актриса Анджелина Джоли удалила грудь из-за высокого риска онкологии. А в 2015 году — еще и яичники. Общественность посчитала, что это блажь богатой дамы, однако доктора встали на сторону актрисы. У Джоли обнаружили наследственную мутацию гена BRCA1, которая приводит к агрессивной онкологии. По оценкам врачей, риск заболеть у Анджелины составлял 86 процентов. Ликвидация «неблагонадежных» органов снизила его до пяти. Хирургическая профилактика считается сегодня едва ли не самой эффективной в онкологии. Она используется во многих странах, но в России законодательно запрещена. Врачи предлагают пациентам из групп риска оперироваться в других странах, ведь в ряде случаев даже регулярные обследования не помогут предотвратить болезнь. «Лента.ру» вместе с врачами и женщинами из группы риска попыталась разобраться в необходимости и перспективах радикальной профилактики рака.

Не положено

У 37-летней Марины Неймушиной (фамилия изменена) несколько лет назад от рака груди умерла 53-летняя мать, чуть позже — тетя. Недавно онкологию диагностировали и у 30-летней родной сестры.

— Я на всякий случай тоже пошла к онкологу, — рассказывает Марина. — Обычный осмотр и маммография показали, что проблем у меня нет. Но я просила совета по генетическому анализу — все же такая плохая наследственность. Врач плечами пожал: «А зачем вам зря переживать? Многие знания — многие печали». Тогда я просто пошла наугад в одну из популярных в столице лабораторий. Там сразу поняли, о чем речь, и взяли кровь на самые популярные мутации.

Материалы по теме

«Если средства позволяют — стоит уехать»

Результат теста показал, что риск возникновения опухоли в груди у Марины точно такой же, как и у Анджелины Джоли, — около 90 процентов.

— Глядя на то, как сейчас мучается сестра и сколько ей требуется денег на нормальное лечение, я решила, что лучше все себе заранее отрезать, — говорит Марина. — Пришла к врачу, которого мне порекомендовали. Тот сразу скуксился: «Да, опасность есть. Но в России превентивную мастэктомию (удаление молочной железы) здоровым женщинам не делают. Можно неофициально в клинике пластической хирургии. Но гарантии, что операция пройдет хорошо, никто не даст. У пластических хирургов нет соответствующего опыта, могут оставить «лишнюю» ткань». Есть еще вариант поехать за границу. Но это опять же стоит денег. Можно жить тут и трястись по поводу каждого прыщика.

По словам заведующего отделением опухолей молочной железы ФГБУ «НИИ онкологии им. Н.Н. Петрова» Петра Криворотько, мутация генов BRCA1 и BRCA2, вызывающая рак груди, в популяции всех женщин в России составляет 5-6 процентов. Это само по себе не значит, что все они станут пациентками онкологических клиник, но вероятность того, что это случится, у них в 8-9 раз выше, чем у остальных.

— Случай Анджелины Джоли отличается от нашей действительности, — объясняет Криворотько. — Она жительница другой страны со своими стандартами лечения. У нас мутация генов у здоровых женщин не является показанием для профилактической мастоэктомии. До сих пор у врачей нет единого мнения о том, чего тут больше — пользы или вреда. Потому что тогда нужно говорить об удалении не только груди, но и яичников. «Поломанные» гены представляют повышенный риск и для них. Технически операции простые, но психологически это тяжело и непросто для пациентки. Эти органы являются атрибутами женщины.

Сам Петр Криворотько считает, что дамам, у которых опухолей не обнаружено, лучше составить с грамотным онкологом план наблюдения и тщательно ему следовать. Но если раковая опухоль уже поразила одну грудь, и при этом анализ показал генетическую мутацию, здоровую безопаснее будет удалить. Однако сделать это достаточно трудно. Многие больницы не берутся делать это даже на коммерческой основе.

По словам директора фонда профилактики рака «Живу не напрасно» онколога Ильи Фоминцева, врачи просто боятся. Все медицинские процедуры в России регламентируются законом «Об охране здоровья граждан». В статье 37 там сказано о стандартах и порядке оказания медпомощи, которые обязательны для исполнения как частными, так и государственными медучреждениями. Мастоэктомия в списке госуслуг есть, однако показания к ней определяются медико-экономическими стандартами. Для профилактики при онкогенных мутациях их просто не существует.

— А если нет — значит, легально ее сделать нельзя, — продолжает Фоминцев. — Иногда врач, если понимает, что риски у пациентки огромные, на свой страх и риск пишет другие показания для ампутации,« притянутые за уши».Берет информированное согласие у пациентки, что о последствиях она предупреждена. Но при этом врач понимает, что если больная пойдет в суд, то иск она наверняка выиграет.

Легально превентивная мастоэктомия проводится только в федеральных научных центрах в рамках каких-то апробаций. Однако в фонде профилактики рака утверждают, что им не известно, чтобы на эту тему проводилось какое-то исследование. Следовательно, сейчас превентивное удаление органов невозможно. Эксперты считают, что это проблема: у пациентов отнимают право выбора. Да и по финансовым соображениям гораздо дешевле предотвратить, чем потом тратить сотни тысяч на лечение.

— Возможно, хирургия — топорная профилактика, — грустно разводит руками Фоминцев. — Однако другого пока не придумали. Наука не стоит на месте. Вероятно, со временем появятся другие методы предотвращения болезни, кроме хирургического. Но пока, в случае генетических раков, это наиболее эффективно. В других странах это поняли и используют. В России же для этого нет нормативной базы.

Как говорят юристы, чтобы «метод Джоли» легализовался в России, нужно провести его клиническую апробацию и получить одобрение Минздрава. Обойти эту процедуру нельзя, даже если за рубежом методика давно и активно используется.

— Питерский НИИ онкологии готов подать заявку в свой этический комитет, — продолжает Фоминцев. — Но для двух-трехгодичного исследования о стандартах превентивной хирургии требуется примерно 30 миллионов рублей. Государство уже давно не выделяет средств на подобные научные разработки, так что необходимо искать альтернативные источники финансирования.

Что вам отрезать?

Если на питерское исследование средства удастся найти, касаться оно будет исключительно мастоэктомии. Однако на Западе для профилактики «наследственного» рака могут ампутировать желудок, щитовидку или прямую кишку. В США этот метод актуален, но даже там врачи и пациенты вынуждены делать непростой выбор.

Директор отделения хирургической онкологии Mercy Medical Center в Балтиморе (США) Вадим Гущин:

Профилактическая ампутация — очень узкое направление в онкологии. Известно больше ста мутаций генов, и ученые постоянно открывают новые. Уследить за этим трудно. Тестировать на все мутации обычного человека — безумие. Возможны и ложноположительные результаты. А еще надо понимать, что большинство всех видов рака — порядка 90 процентов — идут без мутаций, без всяких генетически рисков, то есть спрогнозировать их практически невозможно.

Сейчас мы умеем определять около десятка раков, связанных с «поломкой» генов. Исследование начинается с того, что врач собирает историю болезни пациента, спрашивает о его семье. Если, например, дед у человека болел раком желудка и умер в 30 лет — это неспецифично, очень рано для этого вида рака. Онколог сразу должен насторожиться и направить клиента на генетическую консультацию. Генетик определяет, на какой синдром похож тот или иной случай, и предлагает найти мутацию. Сейчас есть наборы тестов. Даже если ты точно не знаешь, на какую «поломку» стоит проверяться, то набором тестов можно охватить большое количество. Потом смотрят, чем грозит найденная мутация. Если по расчетам доктора у восьми из десяти человек она приводит к раку желудка, человека информируют.

В Америке превентивные меры входят в рекомендации лечения — то есть врач обязан проинформировать пациента о рисках возникновения онкологии. И человек выбирает, что для него предпочтительнее. Удалить непораженный орган технически просто, но пациент должен знать, с чем он столкнется, если решится на операцию, и что его ждет, если он этого не сделает. Когда у кого-то находят мутацию, каждый раз врачу предстоит большая работа с пациентом. Недавно я проводил гастрэктомию — удаление желудка. У пациентки была найдена мутация гена CDH1, вызывающая у 80 процентов людей агрессивный рак желудка. Мать женщины умерла от этого вида опухоли, и мы с ней мучительно рассматривали все перспективы на будущее. Причем мнение больного может меняться: «Подождем годика два, это терпит?» Или: «А лучше прямо сейчас прооперируем, что-то у меня там закололо».

Но каким бы ни было решение пациента — на враче тоже большая ответственность. Если ребенку в 10 лет удалить желудок, у него рост замедлится, будут и другие последствия. С фамильным полипозом кишки мы советуем удалять толстую кишку в возрасте 20 лет. А как семью заводить? Как сексом заниматься с колостомой (искусственно выведенная на переднюю брюшную стенку часть толстого кишечника), когда на дню 10-12 раз бегаешь в туалет? Это все непростые вопросы, которые нужно обсудить с пациентом.

Выбор тактики выжидания в ряде случаев также несет риски. Я знаю, что в России делают упор на концепцию ранней диагностики опухоли. Многие врачи говорят о том, что это самое важное, что может произойти в онкологии, — чем быстрее найдешь опухоль, тем лучше прогноз. Но скорее всего это не так. Например, рак желудка невозможно подловить на такой ранней стадии, когда он только-только возник, ты его соперировал и дальше все хорошо. Каждый день гастроскопию не будешь ведь делать. К тому же первая и третья стадия — это разные виды опухолей. Они просто выглядят одинаково. Возьмите «Мерседес» и «Запорожец». Обе — машины. Но один быстрее доберется из Москвы до Питера, другой затратит в три раза больше времени. Так и с раком. Если опухоль большая — это вовсе не означает, что она медленно росла с первой до третьей стадии. Это образование сразу может быть очень агрессивным и быстро увеличиться. То есть в ряде случаев даже внимательное наблюдение может не помочь вовремя прервать зародившийся процесс.

«Жить без органа — лучше, чем умереть»

Светский обозреватель Божена Рынска год назад узнала, что так же, как и Анджелина Джоли, имеет мутацию гена BRCA1:

У меня есть знакомая, которую рак настиг в 30 лет. При этом у ее тети, маминой сестры, тоже был рак, от которого она умерла. Но приятельница даже не догадывалась, что хорошо бы сделать какие-то генетические анализы, и если наследственность подтвердится — удалить грудь. Никто из врачей этого ей просто не сказал. Ее лечили то ли гормонами, то ли химией. Рак у нее прошел, но через три года вернулся в другой форме и другого вида. Она вылечила его тяжелейшей химиотерапией. Но через некоторое время он опять к ней вернулся — уже в третьем виде. Сейчас вроде бы процесс удалось снова затормозить. Но ей назначена пожизненная химия. Понятно, что так можно протянуть недолго.

Источник

Conspirology

Первый российский конспирологический интернет-портал

УДАЛЕНИЕ ГРУДИ У АНДЖЕЛИНЫ ДЖОЛИ: ЧТО НЕ БЫЛО СКАЗАНО? Часть 1

Операция Анджелины Джоли, бизнес на женских страхах и многомиллиардные прибыли медицинских корпораций

«Известие о том, что Анджелине Джоли сделали операцию по удалению молочных желез, вызвало бурные комментарии во всём мире. Скептики полагали, что во всей этой истории есть что-то непонятное, наиболее критически настроенные граждане даже полагали, что мы, возможно, имеем дело с неким рекламным трюком»

14 мая 2013 года всемирно известная актриса и общественный деятель Анджелина Джоли в газете «The New York Times» (колонка «Мой медицинский выбор» – «My Medical Choice») рассказала широкой аудитории о том, что медики сделали ей операцию по удалению молочных желез во избежание возникновения рака груди. Актриса написала, что медики диагностировали у неё 87-процентную вероятность рака груди и 50-процентную вероятность рака яичников. Джоли начала лечение с грудных желез, сделав превентивную двойную мастэктомию: то есть, хирургическую операцию по удалению обеих молочных желез. В результате лечения, по словам врачей, риск возникновения рака груди у Джоли снизился с 87 до 5 процентов.

Анджелина Джоли достаточно подробно в своей статье рассказала о курсе лечения, который занял около трёх месяцев и завершился 27 апреля. На место удаленных грудей Джоли внедрили импланты. По словам актрисы, внешне последствия хирургического вмешательства практически не заметны.

Причиной, побудившей Джоли осуществить подобного рода операцию, стало то обстоятельство, что её мама умерла от рака в возрасте 56 лет. Джоли написала в своей статье в «The New York Times», что хотела как можно дольше заботиться о своих детях и внуках и не покидать их преждевременно (у Джоли и её мужа, культового голливудского актёра Брэда Пита, трое своих и трое приёмных детей).

Скриншот веб-страницы газеты «The New York Times»
от 14 мая 2013 года со статьёй Анджелины Джоли.

В своей статье Анджелина Джоли привела статистику Всемирной организации здравоохранения (World Health Organization), согласно которой примерно 85% случаев возникновения рака груди приходятся на людей, у которых от этого заболевания пострадали ближайшие родственники, например, родители.

Известие о том, что Анджелине Джоли сделали операцию по удалению молочных желез, вызвало бурные комментарии во всём мире. Реакция была разнонаправленной: от сочувственно-восхищённой до скептической. Скептики полагали, что во всей этой истории есть что-то непонятное, наиболее критически настроенные граждане даже полагали, что мы, возможно, имеем дело с неким рекламным трюком.

Мы предлагаем нашим читателям ознакомиться с этим крайне поучительным текстом. При его прочтении необходимо иметь в виду, что американская публицистика в значительной степени отличается от российской. Одним из таких отличий является наличие в текстах пафоса и патетики, апеллирования к высшим интересам и пр. А так – всё то же самое. Впрочем, убедитесь в этом сами.

БИТВА КОРПОРАЦИЙ. АНДЖЕЛИНА ДЖОЛИ – КАК УЧАСТНИК ЭТОГО СРАЖЕНИЯ

Заявление Анджелины Джоли о том, что она прошла двойную мастэктомию (хирургически удалила обе груди), несмотря на то, что рака груди у неё не было – вовсе не невинное признание. За ним стоит отнюдь не личное «смелое решение», как его характеризуют в прессе. При внимательном рассмотрении выясняется, что это заявление было предано огласке очень своевременно, как раз в преддверии рассмотрения Верховным судом США дела о правомерности патентования гена BRCA1.

В этом деле, как в едином клубке, сплелись финансовые связи, интересы инвесторов, потенциальные доходы от слияния крупных перспективных корпораций, патенты на человеческие гены, судебные иски, торговля на людских страхах и ставка на прибыль в миллиарды долларов. Приоткрыв занавес, вы сразу увидите отнюдь не только невинно выглядящую женщину в момент тяжелого выбора – дело намного серьёзнее! Вопрос касается защиты миллиардов долларов потенциальной прибыли, получить которые очень даже реально при аккуратном и грамотном проведении общественной кампании по манипуляции общественным мнением женской части населения.

Признаки того, что заявление Джоли – это хороший спектакль, можно было заметить давно. Начнём с того, что текст Анджелины Джоли для публикации в «New York Times» выглядит идеально отполированным. Скорее всего, он написан профессиональным корпоративным райтером: в нём мы видим аккуратные формулировки, в которых слово «выбор» (личный выбор Анджелины Джоли) приобретает вполне, так сказать, «политический» заряд. Мы видим и очевидную готовность даже мужа Джоли – Брэда Питта – пользоваться явно заранее заготовленными, точно выбранными формулировками при описании всей этой истории: «сильнее», «гордость», «семья».

Но есть и факты, однозначно указывающие на то, что происходящее было разыграно по заранее заготовленному сценарию. К примеру, как бы спонтанное заявление Джоли волшебным образом появилось на обложке журнала «People» на этой неделе [16 мая 2013 года; в самом журнале была опубликована статья Шарона Котляра (Sharon Cotliar) под названием «Двойная мастэктомия Анджелины Джоли. Что нужно знать о “неисправных” генах»; «Angelina Jolie’s Double Mastectomy: What to Know About the “Faulty” Gene» – Consp.].

Появление фото Джоли на обложке журнала с её заявления об осуществлении операции странно тем, что обложка очередного номера журнала «People» (и это – известный факт) обычно подписывается в печать за три недели до его появления в продаже. Что же мы видим на обложке «People» с Анджелиной Джоли? Не удивляйтесь, всё те же приёмы лингвистического программирования, те же нотки что и в публикации «New York Times» от 14 мая: «смелый выбор», «нужно было пойти на это» и пр. Эти интонации – вовсе не совпадение.

Это доказывает, что заявление Анджелины Джоли – часть заранее спланированной пиар-кампании, в которой основная мысль-послание была тщательно отшлифована так, чтобы в определённом ключе формировать общественное мнение. Но вот вопрос: как именно Джоли могла повлиять на мнение общества?

Попробуем зайти с другой стороны: не выглядывают ли из этой истории «уши» какой-нибудь корпорации, потенциальные прибыли которой можно оценивать в миллиарды и миллиарды долларов?

НА КОНУ – ВОПРОС О ПРАВЕ СОБСТВЕННОСТИ НА ПАТЕНТ ГЕНА BRCA1

Заявление Анджелины Джоли с его тщательно отобранной лексикой спровоцировали, как минимум, четыре основных последствия.

1) Повсеместно женщины стали с удвоенной силой бояться рака груди – публикации ложной статистики заставили бояться всех, у кого есть грудь (о статистике будет ниже).

4) Общественное мнение оказалось настроено таким образом, чтобы оказать влияние на исход рассмотрения дела в Верховном Суде США в пользу права корпораций на владение человеческими генами.

График скачка стоимости акций корпорации MYGN, владеющей патентом на ген BRCA (обратите внимание на рост цены акций корпорации после заявления Джоли: справа в верхней части графика они обведены кружком красного цвета).

Что же происходит? По всей планете женщин провоцируют поддерживать Анджелину Джоли, хотя никто не имеет представления о том, что она, на самом деле, просто-напросто «сдаёт» женщин ориентированной на прибыли медицинской индустрии. Но чтобы понять происходящее ещё лучше, необходимо копнуть поглубже.

Очевидно, что стоимость акций «Myriad Genetics» растёт как на дрожжах благодаря заявлению Джоли, и благодаря национальной программе, называемой в США «Obamacare», миллиардные потоки будут перенаправлены в их русло.

«Корпорация “Myriad Genetics” (MYGN) владеет патентом на проведение тестов, которые показал, что у актрисы 87% шансов на развитие рака груди, а так же патентом на сами эти гены», – читаем мы на странице интернет-ресурса MarketWatch.com.

И это – только начало! Если можно повлиять на решение судей Верховного Суда США, чтобы они поддержали право корпорации на владение патентом, то в следующие несколько лет индустрия может стать миллиардной. Более того, в финансовой прессе постоянно пишут, что «Myriad Genetics» «готовы к слиянию», и что генная индустрия сейчас – супер-перспективная отрасль.

Чем больше растёт стоимость акций «Myriad Genetics», тем выгоднее сегодняшним владельцам будущее слияние. Так что публичный трюк Джоли, так уж получилось, сгенерировал миллионы долларов для тех самых людей, которые требовали монополии на патент на гены, вызывающие развитие рака груди, которые живут в женском организме. Вы хотите сказать, что это – всего лишь совпадение? Вряд ли.

МИЛЛИАРДЫ – ДРУЗЬЯМ И ПАРТНЁРАМ БАРАКА ОБАМЫ

Программа реформы медицины США (которую часто называют «Obamacare») обязывает налогоплательщиков платить за анализ на ген BRCA – что ж, ещё один щедрый подарок правительства США богатым корпорациям.

«Obamacare» – неофициальное название программы реформирования системы здравоохранения США, законодательный акт о начале которой Барак Обама подписал 23 марта 2010 года. Формально программа реформ преследует достижение самых благих целей: сокращение избыточных расходов в национальной системе здравоохранения, разумное регулирование отрасли медицинского страхования, а также обеспечение доступного медицинского обслуживания для более широких слоёв американцев (в том числе – малоимущих).

На деле программа вызвала ожесточённые споры в американском обществе, которые не прекращаются и по сию пору. Суть критики программы «Obamacare» хорошо отражена в карикатуре, которая в своё время была размещена на американском интернет-ресурсе Politfake.org, которую читатель может видеть ниже.

Заголовок «This is going to hurt» является игрой слов «hurt» (причинять боль, задевать) и «heart» (сердце). Произносятся эти слова почти одинаково, а смысл в контексте фразы-заголовка имеют едва ли не противоположный. Фразу дословно надо переводить как «Это будет больно», а произнесённая вслух она может восприниматься как «Дойдёт до сердца».

Не менее выразителен и подзаголовок: «Obamacare creates more IRS jobs than doctors. So how do more IRS agents keep you healthier than a doctor?». Аббревиатура IRS расшифровывается как «Internal Revenue Service» – Служба налогового управления США. Таким образом, подзаголовок можно перевести так: «Реформа Обамы создаёт больше рабочих мест для налоговиков, чем для врачей. Налоговый инспектор сделает вас более здоровым, чем врач?».

А вот ещё один интересный момент в этой истории – все мы знаем, как Президент США Барак Обама любит говорить о «свободном рынке». Но на самом деле фактом является то, что он глубоко замешан в так называемом «дружеском капитализме» – системе распределения бюджетных средств, при которой деньги уходят его корпоративным приятелям, инсайдерам с Уолл-стрит и т.п. Так вот, положение о «Доступной медицине» в рамках реализации программы «Obamacare» требует (именно требует!), чтобы налогоплательщики платили за анализ на BRCA1!

Другими словами, на «Myriad Genetics» вот-вот обрушится шквал прибыли, поддерживаемой указами правительства и подкреплённой сформированным общественным мнением – страхами перед угрозой заболеть раком груди, который так хорошо подкармливает Анжелина Джоли в своём заявлении для «New York Times». Не правда ли, общая картина начинает проявляться?

Фактически мы видим такую картину: миллионы женщин, которые озабочены своим здоровьем, с помощью хорошо срежиссированной кампании отдаются на заклание медицинским корпорациям, алчущим всё новых прибылей. Разумеется, весь этот спектакль прикрывается риторикой о борьбе «за права женщин», активно используется душещипательная, бьющая на эмоции фразеология. А тактическая задача этого глобального представления – упрощение манипулирования женщинами и их мнением.

Не стоит забывать, что Анджелина Джоли участвует в нескольких программах Организации Объединённых Наций и часто выступает от лица ООН [Комиссия ООН по делам беженцев 27 августа 2001 года в своей штаб-квартире в Женеве провозгласила Анджелину Джоли послом доброй воли Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев – Consp.]. От лица той самой организации, которую, кстати говоря, уже ловили на работе с детским сексуальным рабством и контрабандой наркотиков. И хотя Джоли, девять против одного, явно не причастна к таким вещам, её задача – исподтишка влиять на мнение американских женщин, чтобы они стали искренне поддерживать эту тщательно продуманную и методично проводимую кампанию в пользу корпоративных прибылей, кампанию, которая обратит в корпоративные прибыли собственно тела этих несчастных женщин, поверивших всей этой болтовне.

Материал подготовил Игорь ОСОВИН

Газетно-журнальные и интернет-публикации

Источник